Проклятие виселицы (ЛП)

— Наверняка золотого льва — флаг короля Ричарда, — усмехнулась Матушка. — Люди имеют привычку обожествлять тех тварей, которых боятся. Они помещают их на колонны, покрывают позолотой, поклоняются им и считают, что приручили. Но твари не становятся ручными. Звери и чудища, Бог или дьявол — всё едино, моя дорогая, все жаждут лишь одного — убить и разрушить. Не забывай об этом.

Матушка прошла дальше за поворот. Там стояли другие клетки. В одной бессильно хлопал крыльями орёл, в другой на корточках сидел бурый медведь, глядя на них злобными поросячьими глазками. Некоторые звери скрывались в тени в глубине своих клеток. Мех казался чёрным как сажа, и Элена почти ничего не могла разглядеть, только маленькие горящие в темноте глаза. А Матушка давала каждому порцию сырого мяса.

— Зачем вы их держите? — спросила Элена.

— Они мои стражи, мои питомцы. Но у них есть и другое предназначение. Они отрабатывают своё пропитание, как все мы здесь. И я люблю их, а они любят меня. Должны любить, ведь я для них бог. Я приношу им еду и воду, они это помнят. Кто знает, — усмехнулась она, — быть может, когда я опаздываю, они молятся мне. Panem nostrum quotidianum da nobis hodie — хлеб наш насущный дай нам на сей день.

В корзине оставался ещё один кусок мяса, и Матушка пошла дальше, подняв фонарь. Тварь в последней клетке не ходила нетерпеливо взад-вперёд, как другие звери, а сжалась в дальнем углу. Даже в свете матушкиного фонаря Элена не могла разобрать, кто это — голову как у льва закрывала масса спутанных тёмных волос, а лежащее тело наполовину зарылось в солому.

— Твой ужин, моя зверушка, — окликнула Матушка, бросая в клетку последний кусок окровавленного мяса.

Существо медленно подняло голову, и Элена прижала руку к губам — с почти совершенно чёрного от грязи лица на неё смотрели голубые глаза, без сомнения человеческие. Он был голый, но Элена почти не обратила на это внимания — тело словно покрывала одежда из грязи. Человек подался вперёд и пополз к куску мяса. Когда он приблизился, Элена внезапно поняла, почему он движется таким странным образом — у него были обрублены ступни и кисти рук. Кожа была сморщена и покрыта шрамами — кровоточащие обрубки рук и ног погружали в кипящую смолу, чтобы закрыть раны и не дать до смерти истечь кровью.

Элене случалось видеть увечья — отрезанные за воровство или другие преступления руку, нос или ухо, но она никогда не видела прежде так жестоко изуродованного человека. Несчастный сел, обрубками рук подтянул мясо к груди и, придерживая зубами, оттащил подальше от решётки.

— Ну, как ты себя чувствуешь? — спросила Матушка, и Элена удивилась мягкости, с которой был задан вопрос.

Человек не ответил. Его взгляд метался между Матушкой и Эленой. Он глядел на Элену с таким ужасом, что ей хотелось отвернуться, но она не могла отвести глаз. Потом, словно внезапно осознав свою наготу, он отвернулся, сгрёб обрубками рук несколько клочьев соломы и подтянул к паху.

— Кто... кто это? — выдохнула Элена.

— Ты так ничему и не научилась, дорогая? Ни у кого из нас здесь нет имён. Его знают как моего питомца — и только. Да и зачем ему имя? Но идём, я недавно послала Люс тебя искать. У меня есть для тебя работа на сегодняшний вечер, дорогая, очень важная работа, и тебя нужно к ней как следует подготовить. Этот джентльмен точно знает, чего он хочет.

Вечер первого дня после полнолуния, август 1211 года

Угорь.

Угри - порождения воды и грома, ибо они сгущаются из рыбьей слизи, когда неистовствует гроза. Многие смертные боятся купаться там, где водятся угри, чтобы те не высосали их кровь.

Если втереть жир угря в глаза, смертный обретает дар видеть лесной народец и чужие секреты. Печень угря облегчает роды, а их кровь исцеляет бородавки.

Если угря высушить на солнце, размягчить в жире, а потом набить тимьяном и лавандой, его можно носить вместо подвязки, чтобы облегчить боль в суставах, что приходит с возрастом, или болотную лихорадку.

Но если жена желает излечить мужа от пьянства, она должна бросить живого угря в эль или вино и подождать, чтобы он там издох, а потом предложить эту выпивку мужу. Он никогда больше не захочет выпить.

Травник Мандрагоры

Болотные травы

Люс осторожно опустила венок из белых роз на распущенные рыжие волосы Элены.

— Ну вот, — успокаивающе пробормотала она, — Они отлично подходят к той маленькой отметине в виде бутона белой розы на твоём бедре. Если у него такая страсть к розам, ему понравится. Джентльмены любят находить скрытые от глаз родинки и шрамы, им кажется, что они открывают тайну.

Она поправила венок, и Элена взвизгнула — шип уколол ей голову. Люс закусила губу и оглянулась на Матушку, а та пожала плечами.

— Ты слышала его слова, он хочет, чтобы шипы остались.

Люс огорчённо посмотрела на свои руки, исцарапанные в кровь от плетения этой короны.

— А это он не хочет увидеть?

— Он может смотреть на всё, что пожелает, если платит за это, — резко ответила Матушка. — Ну-ка, дай взглянуть на тебя, дорогая.