Проклятие Владык

– Поначалу было сложно найти общий язык в некоторых вопросах. И он, и я сильно изменились. Если раньше Дорриэн был для меня просто другом, теперь превратился в будущего Владыку Драгонии.

– А Эдель?

Было видно, что разговор о девушке дается вампиру с трудом.

– Мы, как и прежде, часто общались. Много гуляли, уже вдвоем, без Дорриэна, так как Шерэтт постоянно заставлял его присутствовать на советах или принимать гостей. Мы не заметили, как полюбили друг друга. Вскоре я сделал Эдель предложение, и она согласилась стать моей женой. Дор не имел ничего против нашего союза, а Шерэтту было наплевать. Он просто не обращал на дочь внимания.

– Эдель знала, что папочка убил ее мать и хотел уничтожить ее саму?

– Нет. Дорриэн запретил солдатам, присутствовавшим при его ссоре с Шерэттом, рассказывать о происшедшем. А я и без этого собирался молчать. Мне незачем было заставлять Эдель страдать.

– Но вы с ней не поженились…

Эмпат прикрыл глаза и глухо продолжил:

– Она сбежала ночью накануне нашей свадьбы. Я стоял возле алтаря, как дурак, и не мог понять, почему она так со мной поступила. После ее бегства прошло пять лет. Некоторое время Дор разыскивал Эдель, но тщетно. Она словно растворилась в воздухе. Девушка была неплохо тренирована и могла водить нас за нос. Через три года Дорриэн прекратил поиски.

– Быстро же вы утешились! – возмутилась я. – Вот если бы у меня пропала горячо любимая сестренка, я бы никогда не прекратила ее искать!

– Если принцесса сумела не обнаружить себя за три года, одни боги знают, куда ее занесло. За Астеном начинается пустыня, а что дальше – никто не ведает. Мы думали, Эдель отправилась осваивать новые земли – это вполне в ее духе.

– Ты так и не понял, почему она сбежала?

Эмпат горько усмехнулся:

– Нет. Знаю только, что накануне нашей свадьбы у нее состоялся разговор с Шерэттом. Как сказал видевший девушку часовой, Эдель выбежала из кабинета отца со слезами на глазах. Я несколько раз пытался поговорить с Владыкой, но он отказывал мне в аудиенции. А Дорриэна заставил срочно ехать в Неаль, знакомиться с будущей невестой.

Потом Шерэтт уехал в Геллион, где его и убили. А я так и не узнал, что Владыка сказал моей любимой.

Вспомнив о ночном сражении, я поинтересовалась:

– Вол, а что за магию использовала Эдель против демониц? Искры давали потрясающие результаты. Мои кинжалы оказались бесполезными, а Эдель стирала тварей с лица земли в прямом смысле этого слова.

Эмпат взъерошил мои волосы и мягко улыбнулся.

– Нарин, Нарин, как же мало ты знаешь о нашем мире, в частности об эмпатах. Это были не искры, а дар Эдель – аринерия.

Что за ерунда?!

– Прости, как ты сказал?

– Аринерия. Не знаю, известно ли тебе, но все потомки Эрота, неважно, чистокровные они эмпаты или полукровки, обладают врожденными способностями. У всех способности разные. В основном дары направлены на разрушение. Многие считают их противоестественными, в том числе Эдель и Дорриэн. А вот Шерэтт гордился своим даром. Он мог телепатически подчинять себе диких зверей и некоторых мелких демонов. Эдель, когда выплескивает негативные эмоции, уничтожает все живое и неживое. Она ненавидит свой дар, как и магию в целом, полагая, что никто не вправе обладать способностями, которые могут нанести вред другому. Я с ней согласен. Предназначение эмпатов – помогать и созидать, а не разрушать. Поэтому я так не люблю забирать энергию у людей.

– Но она все же воспользовалась своим даром…

– А что ей оставалось делать? Смотреть, как чудовища убивают тебя?

Только сейчас я поняла в полной мере, насколько благодарна девушке. Если бы не Эдель, меня бы сейчас здесь не было.

– А какой дар у Владыки?

– Не скажу. Сама у него спросишь. А если выведешь Дора из себя, сможешь почувствовать… на собственной шкуре.

Я поежилась. Каким бы даром ни обладал эмпат, не хотела бы я испытать его на себе!

Мы поболтали еще немного, я пошла досыпать, а Воллэн отправился будить Лориэна щекоткой, чтобы тот сменил его на посту. По-другому разбудить принца было невозможно…

Следующий день оказался ничем не легче предыдущего. Было очень холодно, унылые пейзажи вгоняли в тоску. К тому же я постоянно боролась со сном. Несколько раз мы устраивали привалы, желая подкрепиться и дать отдохнуть лошадям. На бедных животных нельзя было смотреть без слез. Тощие, замученные, уставшие, казалось, они вот-вот упадут. Один Феня чувствовал себя прекрасно, восседая на голове кобылы.

К концу третьих суток мы подъехали к границам Темного королевства. Нас, как и следовало ожидать, встречал патруль, состоящий из шести солдат.

– Привет, Воллэн. Как съездил?

Вампир спешился и подошел к темноволосому эмпату. Поприветствовал солдат, объяснил, что с ним едет посол Нельвии со свитой.

– Неужели королева отпустила единственного сына в Драгонию посланником? Не боится, что он может не вернуться? – Вампиры весело расхохотались. – Чем же этот щенок сумеет помочь своему королевству?

Украдкой посмотрела на Лора. Парень покраснел и с силой сжал поводья в руках. Пришлось вмешаться.