Проклятие волков. Век нерешительности. Рассказы

— Ирландский? Немецкий? — недоумевал Хайнцлихен. — Форрестер, на Марсе давление около шестисот миллибар. Понял? Теряются некоторые высокие частоты. А что такое «ирландский» или «немецкий», я даже не знаю.

— Как интересно! — возбужденно произнес Форрестер. — То есть, по-вашему, это совсем не акцент?

— По-моему, ты растранжирил слишком много моего времени! — закричал марсианин и бросился на Форрестера, нацелившись на горло. И посреди ярко освещенной дороги со снующими мимо кустарниками и под крики и веселье толпы Форрестер вступил в сражение за свою жизнь. Марсианин был не только крупнее его, но чертов скунс, оказался гораздо сильнее! На мгновение Форрестер вспыхнул во гневе: как посмел марсианин быть сильнее? А как же предположение, что пониженная гравитация уменьшает мускульную силу? Почему бы одним ударом не сокрушить существо меньшей гравитации?

Но он не смог. Марсианин подмял его, нещадно колотя головой о покрытие дороги. К счастью для Форрестера, покрытие было сделано не из бетона, а из упругого, вроде резины, вещества. Но, тем не менее, он начинал ощущать тупую головную боль, сумятицу, смешение и круговорот чувств и восприятия. А к акту физического насилия добавилось и оскорбление.

— Встань и дерись! — кричал марсианин. — Это тебе не развлечение!

Последняя реплика Джуры ликвидировала остатки цивилизованного самоконтроля Форрестера. Он яростно вскричал, отбросил марсианина в сторону и поднялся на ноги. Марсианин бросился бежать. Форрестер нагнал и повалил его на землю, придавив горло коленом. Он увидел висевший на поясе инджойер марсианина, схватил его и принялся, как палицей, молотить череп Хейнци. Индж при каждом ударе издавал глубокий металлический звук…

Даже в ярости Форрестер познал момент изумления. Парик с короткими белокурыми волосами оказался бронешлемом.

— Подонок! — с утроенной яростью взревел Форрестер.

Марсианин подготовился к этой битве! Форрестер нанес короткий встречный удар в лицо марсианина. Брызнула кровь, сломались зубы. Удар, еще удар. Марсианин тщетно пытался закричать; удар! удар! удар! удар!..

За спиной раздался голос пилота аэрокрафта реверса смерти.

— Достаточно. Теперь он в моем ведении.

Форрестер отпрянул назад и, сидя на камнях, жадно глотал воздух, уставившись на кровавое месиво лица.

— Он… он мертв? — задыхаясь, выдавил Форрестер.

— Мертвее не бывает, — ответил пилот. — Немного отодвиньтесь в сторону. Благодарю. Теперь он мой. Обождите полицейского. Он составит протокол.

Дальнейшее протекало в тумане. Форрестер смутно помнил, как вернулся в зал кроулинга; душ, чистая одежда, клубы стимулирующего газа. Но пелена тумана вернулась, нахлынула на улице. И не физическое истощение помутило рассудок, не свербящая головная боль от ударов Хайнци, а психический шок.

Он раздавил человеческую жизнь.

Но не навечно, сразу же оговорился Форрестер. Короткий отдых в морозильнике, и де Сыртис выйдет как новый!

Сей факт не укладывался в мозгу, шок не проходил. И Форрестер никак не мог решить: померещилось ему или нет, что марсианин без сопротивления дал себя убить?

Эдне и Тайко поджидали его. Они видели драку и остались помочь уладить формальности. Помочь или ему, или марсианину, с горечью подумал Форрестер. Вероятно, это им безразлично. Но, тем не менее, он с благодарностью принял помощь.

Эдне отвезла Форрестера к себе, ненадолго вышла и вернулась с новостью, что его прежняя квартира подготовлена для въезда; затем отвезла его туда и оставила с Тайко, который захотел поговорить.

— Прекрасный бой, Чарлз. Несомненно, ты получил встряску. Черт, я вспоминаю свое первое убийство. Ничего постыдного в этом нет. Но если ты собираешься работать на общество, мой совет — возьми себя в руки.

Форрестер сел и посмотрел на Тайко.

— Какого хрена ты решил, что я помчусь гнуть спину на луддитов?

— Не горячись, Чарлз. Выпей и успокойся. Зеленая кнопка на ручке и…

— Выметайся-ка. Оставь меня одного.

— О Пот! — с неподдельным раздражением выругался Тайко. — Ты сам вызвался помочь реализовать программу общества. Недопустимо терять время! Перед нами долгожданный шанс! Зациклившись на сирианах, люди во весь опор ринутся в морозильники, и медперсонал не в силах будет справиться с очередями. Шанс прийти к власти появится у людей с реалистическим подходом к жизни. Мы нейтрализуем угрозу нашествия машин раз и навсегда, а потом…

Тайко остановился и в задумчивости посмотрел на Форрестера.

— Впрочем, пока необходимо выяснить главное: ты с нами или против нас?

Перед Форрестером встала проблема: как объяснить Тайко, что Общество Нед Луд привлекло его элементарной необходимостью зарабатывать на жизнь, а когда сирианин оставил подарок в девяносто три миллиона, то заинтересованность испарилась. Но он не посчитал нужным вдаваться в объяснения.

— Считайте меня противником.

— Чарлз, — сказал Тайко, — меня тошнит от тебя! Кто бы говорил! Ты, с кем эпоха обошлась так жестоко. И ты не хочешь попытаться изгнать зло господства машин? Разве ты…

— Знаешь, чего я хочу? — сощурился Форрестер, приподымаясь. — Я хочу, чтобы ты убрался! Живо! Иначе надеру тебе задницу!