Проклятие знания

— Не куксись, — Флер потрепала его по руке. — Это хорошо, когда имя сразу является визитной карточкой семьи. Вот ты жалел, что у тебя традиционное имя?

— Мое единственное нормальное. Все Сириусы доблестно погибли молодыми и веселыми… кстати, при такой-то смертности Сириусов в нашей семье даже странно, что маман выбрала именно это имя. Мне бы вот было жутковато. Назовем сына Регулусом, а он в семнадцать лет умрет. Нет, не хочу такого.

Флер устроилась поудобнее в объятиях мужа. Вечер был замечательным. Никого нет, тишина, покой, и муж рядом — несильно сжимает ладонь, легонько целует в висок.

— И что ты предлагаешь? — немного лениво спросила она.

До рождения ребенка было еще далеко, сто раз успеют выбрать подходящее имя.

— Вот Нарцисса вышла из ситуации изящно, — ответил Сириус. — С одной стороны — так созвездие называется, а с другой — ничего плохого про какого-нибудь Драко Блэк я сказать не могу.

Флер хихикнула и подтянула к себе третью книгу, по астрономии. А отличие от первых двух, что принес ей домовик из библиотеки, эта была магловской.

— Ну… можем назвать Скорпиус.

— Назвать сына ядовитым членистоногим? — хмыкнул Сириус.

Флер теперь уже весело расхохоталась. Но все же перелистнула справочник до нужной страницы:

— Корвус? Офьюпус? Арес? Октант? Персеус? О, последние звучит еще нормально… хотя можно подумать, что мы назвали сына в честь твоего личного помощника.

— Перси обрадует такое сравнение, но мне будет сложно так называть сына. Оставим в качестве рабочего варианта Арктурус. Эти, по крайней мере, дожили до старости.

Флер недовольно ударила мужа кулачком: придумал тоже — смеяться над именем будущего сына.

— Ты забыл про вариант Сириус, — хмыкнула Флер, — никто ведь не запрещает называть сына именем отца.

Тот в ответ поморщился. Он бы хотел как-то разорвать это бесконечное кольцо одинаковых имен. С такой позиции даже Арес кажется вполне милым именем. Если так подумать, то и назвать сына Драконом — так себе идейка, ничем не хуже Ареса.

— Мне нравится Альтаир, — спокойно сказала Флер. — Вы же так ничего не назвали?

Немного банальное, но весьма подходящее имя Лео оказалось недоступно — так называется одна из фирм Блэков. Как и Кохаб.

— Точно нет, — убежденно сказал Сириус. — Но так вроде кого-то называли…

— Да, его изгнали из рода за связь с маглорожденной, — улыбнулась Флер.

— Хороший парень, — удивленно произнес Сириус. — А он умер в старости, или ему не позволили оставить наследников? Хочу имя с чистой кармой — никаких смертей.

Флер снова засмеялась.

— Я поищу, — ответила она.

А потом отправила книги на стол легким движением волшебной палочки, чуть перевернулась в объятиях Сириуса и поцеловала его. Раз уж они одни, им никто не мешает и впереди вся ночь — хватит имя обсуждать.

Глава 16. Миражи будущего

Одри Лестрейндж боялась думать о будущем. Это был не тот знакомый Одри по ночным прогулкам бодрящий и радостный страх. И не тот ужас, что сковал ее, когда Гарри едва не умер. Нет, этот страх был совсем иным. Он заставлял нервничать, не давал спать по ночам, из-за него Одри постоянно пыталась найти новые способы отвлечься от этих мыслей, но при этом с каждым днем все яснее понимала: сколько от него ни бегай, все равно в итоге придется принять решение. И лучше сейчас.

Одри не знала, что ей делать дальше. Она делала вид, что ее нисколько не волнует неопределенность, она шутила о том, что будет участвовать в дуэльных соревнованиях, станет хорошей супругой, или просто говорила, что с деньгами ее матери ей не стоит заботится о будущем… но это было неправдой. Одри понимала, что ей нужно какое-нибудь занятие. Оно ей необходимо, иначе она станет такой же, как ее мать.

Нет, она любила маму и научилась принимать ее со всеми недостатками. Но все отчетливее Одри понимала, что у Беллатрикс Блэк, насколько бы замечательной и талантливой женщиной она бы ни была, нет никаких якорей в жизни. Вот у теток есть что-то кроме семьи — карьера, хобби, увлечения. Андромеда увлекается розами, темной магией и колдомедициной. Нарцисса любит театр, учить детей и шутить над мужем. А у Беллы Блэк есть только она, Одри, а теперь еще Фрэнк, которому она треплет нервы из-за своей неопределенности. Одри любит маму. Но очень часто она понимает, насколько сложный Белла человек, насколько она эмоционально неустойчива и насколько мало у нее вещей, что заставляют ее жить. Это пугало. Одри не хотела бы и в этом походить на маму. Она боялась, что в ее сорок лет все, что у нее будет — это Фред и их дети. Это не нормально, должно быть что-то еще.