Проклятое дитя (СИ)

   Взгляд короля потух, он словно весь сгорбился и сжался – плечи опустились, кулаки безвольно разжались, а глаза – в них была такая скорбь и боль, что не передать словами.

   – Ты не смеешь обвинять мою дочь! – резко вскочила на ноги Рабия, бросив на мужа короткий взгляд, лишь ему показав все свое недовольство его безвольностью, и обратив свое внимание на Хасина. – Никто не смеет!

   – Я не обвиняю, – мягко и тихо ответил демон, спокойно усмехнувшись. – Я не сужу. Я не доказываю свою правоту. Я наказываю.

   И взгляд дикий и алый, заставляющий кровь стынуть в жилах.

   – И раз всем нужны доказательства – пожалуйста, – резко повернувшись к королевской семье спиной, рыкнул раздраженно демон.

   Стремительный шаг в сторону искореженного тела юноши в другом конце зала, и Хасин замер над бездыханным трупом. Мерзкое зрелище, отвратительная смерть, но ничего более достойного эта падаль не заслужила.

   Не сводя немигающего взгляда с Акира, Хасин зашептал – тихо, спокойно. Постепенно голос усиливался, становясь громче и резче. И по мере того, как он говорил, тьма окутывала его ладони, клубясь вверх по запястьям, рукам и плечам, обволакивая его собой словно туманом – живым, темно синим, с ярко зелеными всполохами.

   Темная магия и некромантия были запрещена в Дарнасе. Под угрозой смертной казни всех магов проверяли из года в год. Ни к кому не было жалости: ни к старикам, ни к женщинам, ни даже к детям, если они оказывались уличенными в Темном Искусстве. Слишком непредсказуемая, слишком опасная своими последствиями и платой сила была запрещена многие столетия назад. К ней не прибегали даже в войне, после того, как один из королей прошлого прямо на поле боя был уничтожен вместе со своим войском поднятыми по ошибке умертвиями, которыми не смог управлять и манипулировать, замахнувшись на то, с чем был не в силах расплатиться. Для людей Темная магия слишком опасна, слишком сильна и неподконтрольна. Не единожды ее использование оборачивалось ужасными последствиями. Не единожды человечество сталкивалось с теми, кто был обращен Тьмой в самые страшные чудовища, которые уничтожали целые города и поселения. Люди были не в состоянии управлять подобной магией – ее не было в их крови. Демоны, дроу, вампиры и оборотни, множество других рас с врожденной силой умели владеть Тьмой, без вреда и особых усилий, без слишком дорогой платы за это умение. Но люди, даже рожденные магами, никогда не были властными над подобными силами. И многие ни разу в своей жизни не видели того, что сейчас творил Хасин.

   В одно мгновение вся тьма, что окутывала Бастарда, сжалась в клубок в его руках – живой клубок, искрящийся и пытающийся вырваться из граней, в которые его заключили ладони демона. Но послушный ему, когда под волей создателя направился вниз, буквально впитываясь в мертвое тело юноши, отчего оно конвульсивно задергалось. Хриплый, мерзкий звук едва похожий на вдох, и Акир сел. Снова крик ужаснувшейся матери при взгляде на то, чем стал ее сын. Но едва ли кто обратил внимание. Все с ужасом, смешанным с любопытством смотрели на создание некромантии – ожившего мертвеца. Неестественная поза, когда сломанные кости шеи не дают голове быть ровно, отчего она была наклонена к плечу. Сгорбленно и криво сидящая фигура – из-за всё тех же искореженных костей. Не дышащий, не моргающий, но смотрящий и видящий своими мертвыми мутными глазами. Сереющая на глазах кожа, безвольно лежащие рядом с туловищем руки – мерзкое и ужасное зрелище.

   – Встать! – приказ хозяина, и неуклюжее умертвие поднялось на сломанных ногах, стоя криво и косо.

   Снова вскрик матери, и, наконец, несчастная женщина лишилась чувств, прекратив оглашать зал своими стенаниями. Молча и с ужасом смотрел отец, в глазах которого была и боль, и отчаяние и зарождающаяся пустота.

   – За мной, – новый приказ и мертвец зашагал за создателем к трону.

   Не узнав отца, мимо которого прошел, словно не видел. Не видя никого и ничего, кроме спины хозяина впереди. Не слыша перешептываний и голосов, кроме голоса хозяина. Это не был младший лорд Амайа – это был труп и только: порабощенный, бесчувственный, лишенный воли и души.

   Не сводя взгляда с принцессы Лили, Хасин шел вперед, видя, как испуганно девушка смотрит на него и на умертвие позади. Как она лихорадочно смотрит на стоящую рядом мать, ожидая от нее спасения, и как бросает умоляющие взгляды на стоящего позади отца, который не желает на нее смотреть, сжимая бледные губы.

   Подойдя на самое близкое расстояние, Хасин остановился. Споткнувшись, следом за ним замер и Акир. Демон обернулся к своему умертвию и спокойно спросил.

   – Кто отдал приказ об изнасиловании принцессы Анны?

   – Приказ... – хриплым, рычащим, мертвым и не своим голосом, заговорил юноша, как загипнотизированный глядя на хозяина.

   Губы и язык плохо слушались его, он коверкал слова и выговаривал их очень старательно и долго.

   – Не было приказа, – словно собравшись с силами, произнесло умертвие. – Была просьба и намек.

   – Чьи? – обернувшись к бледнеющей принцессе, хмыкнул Хасин.