Проклятое место. Дорога домой

– Заткнись на хрен! Слушай сюда, рохля, я препираться с тобой не собираюсь, – рявкнул торговец и после небольшой паузы продолжил: – Не раскисать. Это первое указание. Если еще раз услышу нечто подобное – твоя экипировка уедет обратно. Второе указание. – Он прокашлялся. – Сфотографируй трупы, покрупнее и почетче. С нескольких ракурсов. Тогда будет, что предъявить стервятникам за беспредел. Третье. Как закончишь, немедленно дуй ко мне, есть очень важный разговор.

– Да-да. А что… что… что с ними делать? – стараясь, чтобы голос не дрожал, спросил Мельников.

– Возвращайся ко мне. Что делать? Там бросить. Что ты с ними сделаешь-то, парень? – бесстрастно ответил Валерьевич и скинул вызов.

Михаил сорвал с себя забрызганную блевотиной куртку, швырнул ее в сторону и сразу закричал. Куртка пролетела пару метров, вспыхнула зеленым пламенем и моментально осыпалась горелыми катышками. Запахло жжеными тряпками…

Парень с ужасом осознал, что ему чудом повезло. Пройди он чуть дальше – и сгорел бы вместе с одеждой. Посидев несколько секунд на грязном полу, он решил все-таки выполнить задание торговца.

Мельников сглотнул подступивший снова к горлу комок и вышел в главное меню КПК. Дотронулся пальцем до значка с фотокамерой, сделал несколько снимков. Попытался захватить место жестокой расправы во всех подробностях, как того требовал Валерьевич.

* * *

Возвращаться по знакомому, уже натоптанному маршруту было не так жутко. Михаил, в силу своей наивности, позволил себе предположить, что все невзгоды остались позади, в темноте этого проклятого элеватора.

Как бы не так.

Оказалось, что недостаточно просто запомнить местоположение одной-единственной аномалии на шоссе. Здесь, за «волчанкой», основная угроза исходила не от хитроумных капканов Зоны, а от простых людей.

Таких же, как и сам Михаил.

Он услышал окрик.

Замер.

– М-м-ма-а-ать… истеку тут кровищей за просто так, – жалобно заскулил кто-то, умоляя о помощи. – Парень! Ты, да, ты! Прошу, дотащи до Валерьевича. А-а-а…

Михаил подошел к раненому и склонился над бедолагой, быстро скинув с плеча рюкзак. Расстегнул молнию, извлек из рюкзака ППИ[4], но не успел им воспользоваться.

– Сразу видно безмозглого кретина. – Симулянт уже целился в живот учителя из пистолета. – Новичок, да? – издевательски прогнусавил он. – На помощь спешишь, как доктор Айболит? Долго ты не проживешь, парень, а жаль. – В его голосе слышалось почти искреннее сочувствие. – Достойный-же поступок – помогать попавшим в беду. Ладно, хорош болтологию разводить. Сейчас я встану, а ты медленно выйдешь на дорогу, где аккуратно передашь мне все свое барахлишко. Understand[5]?

– У меня нет ничего, только мелочевка в рюкзаке. Клянусь! – запаниковал Михаил и задергал лямку.

Грабитель возвышался над ним…

– Хорош заливать-то. Встань.

Мельников перечить не стал. Бандит похлопал его по карманам куртки, удостоверился в правдивости его слов. Присвоил себе КПК и всю «мелочь», покачал головой и без лишних слов заехал пистолетной рукояткой доверчивому искателю в нос. Михаил упал, хватаясь за лицо. Оппонент не дал парню опомниться и ударил снова. Третий удар – тяжелым берцем под ребра.

Грабитель бросил полный презрения взгляд на скрючившегося спасителя и прошептал:

– Прости меня.

И занес ногу для следующего удара.

Михаил кричал, умолял остановиться и пощадить, просил отпустить. Он едва успевал отплевываться кровью и кашлять, пока бандит беспощадно дубасил его. Методично и молча.

Прекратил он это безжалостное избиение лишь тогда, когда сознание нерадивого путника провалилось в непроницаемую черноту. А может, не прекратил и тогда, но Михаил уже ничего не чувствовал…

Отключился.

Глава 3 Каратели

Первые минуты он весь дрожал.

Хотелось бежать от трупов, раскиданных по поляне, спрятаться от увиденного, провалиться сквозь землю. Бежать, бежать, бежать! Не оглядываться и не останавливаться! Как можно дальше. Не видеть их, не видеть мертвых друзей…

Через какое-то время шок отступил.

А потом пришел страх.

Нет, не страх.

Безраздельный ужас.

* * *

Лис встрепенулся, отгоняя наваждение. Четыре месяца прошло. По меркам Зоны – так и вовсе нереальный срок. Так что пора было давно забыть. Но забыть он не мог. Несмотря на то что и раньше, когда воевал в Чечне, терял друзей. Да только с теми, кто корчился в муках на разбомбленных чеченских дорогах, он не сблизился. Не успел.