Прокляты и забыты. Отверженные Герои СССР

Из боев перед Моравскими воротами вышел 2-й танковый батальон победителем. Танкисты Буршика уничтожили 14 немецких бронетранспортеров, 15 танков и много пушек, минометов и пулеметов. Из строя они вывели около четырнадцати сотен немецких солдат.

В боях на подступах к Остраве Буршик своим танковым батальоном большей частью управлял из открытого люка, и однажды при сильном минометном обстреле его люком столкнуло вниз…

Только после прихода в чувство в полевом лазарете он узнал; что почти три дня лежал без сознания. Рана на голове еще прилично болела, но вопреки протестам доктора он возвратился к своим танкистам.

Возвращение победителя

По приказу командования 24 апреля Буршик передал оставшиеся танки 3-му танковому батальону, а сам снова приступил к обучению новых танковых экипажей.

Когда пришло известие о восстании в Праге, Буршик с восемью боеспособными танками батальона двинулся на помощь. Его танкисты вошли в Прагу 9 мая 1945 г. между 14 и 15 часами дня. К сожалению, не первыми. Но и этот факт после войны долгое время замалчивался как советскими, так и чешскими историками.

13 мая в волнении снова стоял Буршик у памятника Святого Вацлава и вспоминал о минутах прощания шесть лет назад. Данную на этом месте клятву он с честью выполнил и пришел освободителем в столицу своей страны.

Вскоре, по приказу командира бригады, Буршик с экипажами танков на «студебекерах» срочно мчится на автостраду у Вроцлава, где принимает новые танки. В утренние часы 17 мая он с пятидесятью танками подошел к Праге. Части 1-го чехословацкого армейского корпуса выстраивались к торжественному параду. Думал Буршик, что в этом торжестве примут участие и его танкисты. Но оказалось, что советское командование на парад «одолжило» уже свои танки. На них даже нанесли соответствующие обозначения и чехословацкий государственный флаг.

В эти дни Чехословакия славила своих воинов, с победой возвратившихся на родину. Одна из газетных статей рассказывала и о Герое Советского Союза Йозефе Буршике. Именно из нее родители узнали, что их сын жив.

Буршик снова отправился за танками, а когда возвратился в определенную ему пражскую квартиру, то у дверей обнаружил мужа своей сестры. Наскоро бросив подарки и пару вещей, он приказал водителю служебной машины: «На запад!». Разговорам в дороге не было конца. Небольшая заминка вышла у Голубкова, где начиналась американская зона оккупации. Но, увидев на его груди Золотую Звезду Героя, советский патруль только откозырял и пропустил машину дальше.

Вот и крыши Старого Пострякова. Машина остановилась у скромного дома за № 110. Бегом в калитку. Буршик вспоминал миг встречи: «Мамочка, и за ней отец. Как эти приятные лица постарели за годы оккупации! Напрасно было искать морщинку, которую там вырыл мой побег. Было их столько… Из-за слез в глазах я не видел. Обнимал и целовал я поочередно матушку и отца.

— Шесть годов мы, Йожичка, ожидали и дождалися, — шептала мамочка дрожащими от волнения губами. — Каждый день мы все за тебя молились и знали, что вернешься. Мы тобой гордимся, ты настоящий из Ходов и доставил нам большую радость!

И снова слезы счастья и гордости. И сегодня, после десятилетий, воспоминания об этих пережитых минутах волнуют меня, и не стыжусь я слез».

Известие о приезде Буршика разнеслось со скоростью молнии и вызвало в селе суматоху. Почти все мужчины и женщины бросили работу, и с полей поспешили к дому его родителей. Объявились и музыканты, и настоящий деревенский оркестр взялся «наяривать пО-настоящему» и через минуту перед домом все выглядело, как будто и не было долгого пути. Веселью и восторгу не было конца. Каждый протягивал руку, каждый ее хотел пожать и приветствовать. Видел Буршик в глазах односельчан гордость за него.

В разговорах он узнал, что за время войны земляки слышали о нем из передач заграничного радио. Неожиданно образовалась импровизированная демонстрация, офицера попросили в голову колонны и все вместе направились к памятнику павших в годы 1-й мировой войны. Появились и цветы, и Буршик по просьбе сельчан обратился к ним с речью.