Проклятые сокровища

Полицейские коляски покинули Порт. Вместо безликих складов вдоль дороги потянулись деревянные дома с высокими заборами, дубовыми воротами и лающими во дворах собаками – Торговая слобода. Здесь живут вчерашние крестьяне, мелкие лавочники, ремесленники и наёмные рабочие. Народ не богатый, но честный и трудолюбивый.

Наконец коляски остановились возле очередного дома с железной крышей и красивыми синими ставнями на окнах. Приказчик Инхор вылез из передней коляски на негнущихся ногах. Лицо бледное, будто собственную смерть встретил. Утус Бизин, пнув калитку, первым вошёл во двор.

Белые фуражки с металлическими номерами не на шутку испугали немолодую женщину в сером платке и короткой кофточке без рукавов. Трясущимися руками хозяйка дома оттащила от старшего следователя беснующегося кабеля чёрной, с подпалинами, масти. От супруги приказчика веет ужасом. Женщина с трудом сдерживает слёзы и попеременно смотрит то на бледного мужа, то на суровых стражей порядка.

Утус Бизин, не обращая внимания на кобеля и расстроенную хозяйку, уверенным шагом направился прямо в серый от времени и дождей сарай. Кривая дверь жалобно скрипнула, когда старший следователь рывком отворил её.

- Молодой, давай сюда, – не оглядываясь, позвал утус Бизин.

В низком сарае полумрак. Вдоль стен высокими штабелями сложены дрова. В воздухе витаем приятный запах древесной смолы. Туран, склонив голову, вошёл во внутрь. Под ногами мягко пружинит перепревший слой опилок. Дневной свет едва протискивается через узкое, словно щель, оконце и высвечивает у дальней стены пузатые бочки, деревянные ящики и присыпанные белым мешки.

- Ну? Что думаешь? – утус Бизин показал на бочки.

Туран подошёл ближе. На округлом боку пальцы нащупали липкие чешуйки. Да и запах солёной рыбы ни с чем не спутать.

- Рыба, утус Бизин, - Туран брезгливо тряхнул рукой. – Рискну предположить – та самая, со склада.

- Барин!!! – Туран резко обернулся.

Оказывается, приказчик Инхор незаметно зашёл следом в сарай.

- Не губи! Барин! – приказчик бухнулся перед утусом Бизиным на колени. – Бес попутал!

От мощного выброса эмоций аж рябит в глазах. Туран часто, часто заморгал. Приказчик Инхор буквально взорвался запоздалым раскаяньем и унижением. И ведь не врёт, что самое интересное.

- Не хотел! Великий Создатель свидетель. Не хотел я собственный склад грабить! Не хотел!!! – приказчик, стоя на коленях, трясётся, как лист на ветру.

- Проворовался, сволочь, - утус Бизин недовольно сморщил нос.

Старший следователь шагнул назад, но мычащий приказчик пополз за ним на коленях.

- Бес! Бес! Бес попутал! Такое дело. Хозяин едет. С проверкой! Не хотел. Богом клянусь!

В низкий сарай зашли полицейские. Городовые ловко подхватили приказчика под руки и рывком поставили на ноги.

- В арестантскую его, - утус Бизин брезгливо отвернулся.

Городовые выволокли орущего приказчика наружу.

Вот так, Туран закрыл рот. С момента сообщения об ограблении склада и до раскрытия преступления прошло не более двух часов. Кто бы мог подумать – приказчик вынес собственный склад. От столь мощного выброса эмоций Туран пришёл в себя только в Управлении полиции. Где-то на краю сознания остались распоряжения утуса Бизина о доставке приказчика Инхора в арестантскую и о необходимости заполнить кучу бумаг. Но главное не в этом.

Года четыре назад Турану впервые в жизни довелось побывать на самом настоящем театральном представлении. То ли театр был худой, то ли господа артисты ни на что не годились, то ли место оказалось слишком близко к сцене, но в памяти о том представлении остались очень неприятные воспоминания.

Противно чувствовать, как от господ артистов исходят волны скуки, забитости и очертеневшей необходимости. Особенно запомнился пламенный монолог влюблённого поэта, главного героя представления. Артист говорил так ярко, так проникновенно, так зажигательно, а на деле ему больше всего хотелось поскорей закончить это глупое представление и запереться у себя в гримёрке. Не больше энтузиазма проявила возлюбленная поэта. Больше пламенного признания в любви её беспокоил пустой желудок и навязчивое желание умять огромный пирог с клубничным вареньем. А ещё на протяжении всего представления её донимали туфли на высоком каблуке. Но то, что произошло сегодня, какой-то час назад…

Приказчик Инхор вор. Вор, как ни крути. Зато… В его финальном признании не было ни капли фальши. Он действительно раскаялся в содеянном. А ведь мог вполне встать в третью позиции и с напускной небрежностью заявить, дескать, купил солёной рыбки для собственного потребления. Да, со склада купца Хонгара. Оптом дешевле. Пара бочек? Ну нравится очень. Но нет… Не под тяжестью улик, а под гнётом собственной совести приказчик с треском и воплями сломался. Остаётся надеется, что суд будет к нему благосклонен.

- Эй! Молодой! Слышь меня?

Туран, наконец, заметил настырный голос утуса Бизина.

- Вернись на грешную землю, говорю.

- Простите, утус Бизин, - смутился Туран. – Вы что-то сказали?