Проклятые сокровища

- Ничего не произошло. Никар встал и ушёл. Его лахундра убежала следом. А потом Ласс поднялся из-за стола, вежливо так извинился и тоже ушёл. А Влиг, сердитый такой, остался сидеть за столом. Он…, он любит основательно подкрепиться.

Потом Влиг поднялся в свой кабинет, а я осталась присмотреть за прислугой. А потом, а потом вы знаете, - вдова снова всхлипнула.

Вот, гораздо ближе к истине. Туран быстро заполняет протокол.

- Вы можете сказать, что находилось в несгораемом сундуке вашего мужа?

- Увы, – угора Амнос развела руками. – Влиг никогда не открывал его при мне. Он считал, что торговля – не женское дело.

- Что-нибудь ещё, кроме содержимого сундука, пропало?

- Да, - угора Амнос кружевным платочком вытерла слезы. – Золотая цепочка с кулончиком в виде змеи. И серёжки, из золота, со змейками. Кулончик и цепочка комплект один.

- Где находились пропавшие драгоценности?

- В моей спальне, у зеркала, в шкатулке. Я сняла их перед ужином.

В общих чертах вырисовывается картина произошедшего. Задавая дополнительные вопросы, Туран уточнил некоторые подробности. О деятельности мужа угора Амнос имеет весьма смутное представление. Да и покойный не стремился просветить её.

- Скажите, - Туран перевернул исписанную страницу, - у вашего мужа есть какое-нибудь оружие?

- Да. Дубинка такая страшная, с пластинками железными, как у разбойников с большой дороги рисуют. Он её в спальне хранит.

- Вы хотите сказать, - Туран оторвал глаза от протокола.

- Нет! Нет! Что вы! – угора Амнос испуганно замахала руками. – Мой папа никогда и ни за что не выдал бы меня за разбойника! Влиг хранит её как память о молодости. До двадцати пяти лет он караваны с казаками охранял.

Туран понимающе кивнул. Выдал бы за разбойника или не выдал бы – это ещё бабушка надвое сказала. Туран окунул стальное перо в чернильницу. Когда вместо доходов одни долговые расписки, а к заложенному имению уже присматриваются новые владельцы, даже потомственные дворяне не отличаются особой щепетильностью.

- Где именно ваш муж хранил дубинку? Не под подушкой же.

- Конечно нет, – угора Амнос кисло улыбнулась. – У изголовья кровати, на стене висела, за спинкой.

- И последний вопрос. Понимаю, вам может быть неприятно, но я обязан его задать, - заранее предупредил Туран. – У вашего мужа была любовница? Тайная интрижка на стороне?

- Да как вы могли подумать? – вдовушка грозно сдвинула брови. – Мой Влиг примерный семьянин. Никаких любовниц! Никаких интрижек!

- Хорошо, хорошо, – поспешно согласился Туран. – Тогда, может быть, он не высказывал желания обзавестись ещё одной женой? Помоложе.

- Ни за что! – вдова вспыхнула благородным гневом. – Влиг любит меня и только меня. Ему не нужна вторая жена. Тем более помоложе.

Последнее слово вдова произнесла с ударением на каждом слоге.

Любящие жёны бывают очень наивными. Туран улыбнулся про себя. Ну да ладно. Допрос вдовы можно считать законченным.

- Благодарю вас за оказанную помощь. Пожалуйста, внимательно прочитайте протокол, напишите: «С моих слов записано верно» и распишитесь внизу, сразу под последней строчкой, - Туран протянул угоре Амнос исписанные листки.

Как бы не расстраивалась вдовушка, как бы не переживала, но принялась очень даже внимательно читать протокол. Ещё только губами не шевелит.

И почему богатые семьи никак не могут жить как все нормальные люди? Чего им не хватает? Вдова очень не хотела выносить сор из избы. Но и то, что удалось из неё вытянуть, наводит на очень интересные размышления. Два взрослых сына до конца ужина покинули стол. У обоих была возможность прибить родителя. Мотив самый банальный и самый верный – деньги. Точнее, наследство. Туран украдкой окинул взглядом богатую столовую. Не хило жил купец. Наследство не малое оставил, можно понять.

- Я могу идти? – угора Амнос положила стальное перо на стол.

- Да, да, вы свободны, - заверил Туран.

Следующим в столовую вошёл по-крестьянски крепкий мужчина лет тридцати. Дорогой сюртук перехвачен кушаком с серебренными нитями. Из кармана торчит золотая цепочка, а ботинки сияют надраенной чистотой. Внешний вид выдает предпринимателя новой волны. Такие густые бороды не носят, предпочитают гладко бриться и отправлять детей в закрытые университеты с очень строгим уставом.

- Я знаю, что вы думаете! – мужчина с ходу плюхнулся на стул и с вызовом уставился на Турана. – Я категорически заявляю о собственной невиновности. После ссоры с отцом я сразу же пошёл домой.

От мужчины веет каменной решимость. Такой будет спорить до хрипоты, до драки, но так и не скинет с первоначальной цены ни совирта.

- Прошу вас, успокойтесь, - примирительно произнёс Туран. – Никто вас ни в чём не обвиняет. Если не ошибаюсь, утус Никар Амнос?

- Да, не ошибаетесь.

Эмоциональный фон старшего сына несколько смягчился. Наверно он не ожидал от следователя вежливости и уступчивости.

- Пожалуйста, расскажите, что произошло, - Туран взял из стопки чистый лист бумаги.

Утус Амнос придвинул по ближе стул и облокотился на стол.