Проклятые сокровища

- Посоветуюсь со старшим следователем утусом Бизиным, официально он ведёт расследование, – объяснил Туран. – Хотя, на мой взгляд, никакого дела не будет. В самом печальном случае вас ждёт проверка со стороны казённой палаты, но и этого может не быть, если вы расскажете, зачем скупали долговые обязательства младшего брата.

Никар Амнос крепко задумался. В его эмоциональном фоне бушуют нешуточные сомнения и острое желание послать следователя на три весёлых буквы. Но здравый смысл и прагматизм одержали победу.

- Вы предоставляете мне возможность объясниться, - начал утус Амнос. – Грех не воспользоваться. Так и быть, расскажу.

Туран быстро вытащил из папки блокнот, пару новых карандашей и приготовился записывать.

- Пару лет назад мой братец крепко подсел на карты, - произнёс утус Амнос. – Он и до этого любил в картишки перекинуться, чарочку налить, но по-божески. По крайней мере сидел в конторе над «Старым охотником» и даже перебирал какие-то бумажки.

А потом начал пропадать вечерами, опаздывать на службу, а то и вообще забывать про неё. Причина раскрылась, когда однажды днём при мне в контору над «Старым охотником» ввалился кредитор и в нецензурных выражениях потребовал от отца выкупить долговые расписки Ласса. В противном случае грозился упрятать моего братца в долговую тюрьму.

Уже после смерти отца приказчик Эдин Щитин рассказал мне, как Ласс повадился таскать дневную выручку, из-за чего отец запретил ему появляться сначала в магазине, а потом и в конторе. По этой причине Ласс и побежал к ростовщикам.

Никар Амнос печально улыбнулся. Чувствуется – история младшего брата не доставляет ему ни радости, ни удовольствия, только сожаление и обиду.

- Видите ли, - утус Амнос посмотрел прямо в глаза. – Я ведь не просто работал на отца. Нет. Он учил меня вести дела: доходы, расходы, налоги, взятки, чего уж там греха таить. Но с полгода назад, ничего не объяснив, отец отстранил меня от управления делами. Просто взял и отстранил, перевёл на положение старшего приказчика. Да ещё ворчать начал, дескать, прибыль от моего магазина растёт слишком медленно. Ничего подобного раньше не было.

В среднем мой братец спускал до двух сотен в день. Знаете ли, при всём нашем достатке и внешнем блеске, - утус Амнос провёл кончиками пальцев по лацкану дорого сюртука, - это слишком много. Но только вчера я закончил проверку бухгалтерских книг отца и ужаснулся. Подтвердились наихудшие опасения. Последний год мы работали исключительно на дурную страсть моего брата. Всю прибыль отец спускал на погашение его долгов. А я-то дурак всё ни как не мог понять: почему это отец отказался от планов открыть третий магазин кожгалантереи. Верное дело. Расширяться надо. Пока кто-нибудь ещё не додумался.

Хуже того! Доходов не хватало. Отец начал спускать на Ласса наши накопления. Мой братец тащил нашу семью в пропасть. Пусть пока ещё тихо и незаметно, но верно и неумолимо.

Знаете, что самое обидное? – утус Амнос доверительно наклонился к Турану. – Мой отец был умным мужиком. Всё видел! Всё прекрасно понимал! Однако всё продолжал и продолжал надеется на чудо. От того и меня не хотел отпускать, терять часть прибыли. В конечном итоге из-за этого болвана Ласса и я бы со своей семьёй оказался бы на улице.

Туран на миг оторвал взгляд от записей. Вот и старший сын исповедуется. Он действительно говорит правду и не пытается приукрасить действительность или сгустить краски.

- Я не мог, не имел права сидеть и ждать. Я начал действовать, – продолжил утус Амнос. – С месяц назад я отправил этого болвана Магура скупать долговые обязательства моего братика. Отец ведь был не дурак. Каждого нового кредитора он персонально предупредил, что больше не будет выкупать долговые расписки, а с самого Ласса взять совершенно нечего. Почему, собственно, братику и отказали все ростовщики. Почти все.

Слава богу, у меня есть личные накопления, - утус Амнос печально усмехнулся. – Точнее, были. Пришлось заложить семейные драгоценности жены и провернуть пару сделок за спиной отца. Вы знаете, сколько долгов накопил мой братец?

Туран пожал плечами.

- Вместе с процентами, больше десяти тысяч! И это только те, что я выкупил. Сколько выкупил отец вообще никто не знает. Ласс вообще не думал, когда подписывал обязательства. Двадцать, тридцать, сорок процентов. С ума сойти! – разгорячился утус Амнос.

- А дальше? Что вы собирались делать с долговыми обязательствами Ласса Амноса? – Туран отложил в сторону почти исписанный карандаш и взял новый.

- Вариантов много, - ответил утус Амнос. – Сначала я собирался надавить ими на отца. Он либо выделил бы мою долю, либо выкупил бы долговые обязательства, либо Ласс сел бы в долговую тюрьму. Меня устроил бы любой вариант. Я вполне мог начать собственное дело, либо заполучить этот магазин, либо открыть свой собственный кожгалантереи. Но… Мои планы спутала смерть отца.

- Которая развязала вам руки, - подсказал Туран.