Проклятые узы

– С тех пор, как открылся разлом, – сказал Кай и бросил на Сади короткий взгляд, та поежилась и отвернулась, снова посмотрев на Имрама.

– Не перебивайте его, Хинелла, будь добра, помолчи, – сказал Кристофер. – Мы тебя слушаем, Имрам.

Имрам кивнул и заговорил:

– Ангелы Герхарда и не только его идут сюда, они уже на подходе к Россе, они попытаются выкрасть Сади.

– Мы это знаем, разведка есть не только у ангелов, – сказал Келлан. – Расскажи то, что нам неизвестно.

– Вам неизвестно, что они идут за лживыми обещаниями Герхарда, они думают, что Сади способна открыть сады, и для этого ее нужно вернуть к Герхарду, но у него другие планы.

– Какие?

– Он хочет убить Сади, ему не нужны сады. Ему ничего не нужно.

Кристофер нахмурился и, бросив короткий взгляд на Сади, спросил у Имрама:

– Но ведь он сам умрет, если погибнет Сади. После того, как она открыла разлом, Принцесса стала сильнее Герхарда, и он в их паре мужа и жены больше не главный.

– Так и есть, – подтвердил Имрам. – Он пытался открыть разлом только ради оружия, он хотел покончить с собой, но теперь получив желаемое, он не может им воспользоваться, потому что Сади жива и сильнее его.

– Ангелы – идиоты, – сказала Хинелла.

Имрам перевел на нее взгляд золотых глаз:

– Но ты тоже была ангелом когда-то, как и все мы. Все, кроме Сади, разумеется.

Хинелла только закатила глаза, но Имраму это было безразлично, он не испытывал никаких чувств по отношению к недовольной демонице.

– Я прошу вас не убивать моих братьев из-за того, что они идут по приказу Герхарда. Братья не понимают, что их обманывают, они надеются вернуться домой.

– Ты не можешь говорить за всех из них, – сказал Кристофер.

– Конечно, поэтому, я и пришел сюда. В знак того, что хочу прекратить кровопролития и найти компромисс с самой большой семьей демонов. Мы можем вместе открыть сады, и пусть ангелы вернуться туда, а вы останетесь на земле и будете владеть ею, как того и желали. Нам ведь нечего делить. Пора уже забыть о том, что было. О вражде и ненависти.

– Откуда тебе знать, чего мы желаем? – спросила Хинелла. – Может, мы тоже хотим вернуться в сады.

– Можете попытаться, – сказал Имрам.

– Это вызов?

– Нет, предложение. Подобного никогда не было, и кто знает, может, по прошествии всего этого времени любой сможет туда вернуться? – спросил Имрам. – Ведь не запятнанных не осталось, мы все грешили за это время.

– Но не ты, – сказала Сади. – Белее твоих крыльев я не видела. Ты точно можешь вернуться в сады.

Все снова обернулись к Имраму, он же смотрел на Сади и отрицательно покачал головой.

– Я не вернусь туда, – сказал ангел. – Мне не место в садах, после предательства своего господина, после того, что я допустил, и более того, помог снова открыть разлом и выпустить оружие, я не имею права находиться в садах, не хочу своим появлением испортить теплые воспоминания о добре и умиротворении, которое там когда-то было. Я знаю, что не вправе просить вас об этом, но вы ведь помните войну. Она длилась слишком долго, мы все кого-то потеряли, нельзя допустить этого вновь. Я могу поговорить с ангелами и попытаться донести до них то же самое.

– Почему не поговорил с ними раньше?

– Не мог, пытался быстрее доставить Норну, чтобы Потомок поняла – я на ее стороне, если бы я хотел солгать, то уж точно не привез бы сюда единственного человека, благополучие которого волнует Сади. И мне было нужно заручиться вашим пониманием и поддержкой. Ведь если на мое предложение не согласится самая влиятельная семья демонов, то и разговаривать с ангелами смысла не будет.

Некоторое время все молчали. Каждый думал о своем. Хинелла не доверяла Имраму больше остальных.

– Твое предложение звучит так, что мы – ангелы и демоны – должны объединиться, открыть сады и разделиться. Ангелы вернутся домой, туда, куда они так мечтали попасть. А демоны останутся на земле. Правильно? – спросил Кристофер.

– Да.

– А люди? – вопрос Сади прозвучал на удивление громко и уверенно. – Вы забыли про людей. Я открою сады только в случае, если ангелы и демоны перестанут порабощать таких, как я. Это несправедливо.

Очередная тишина, в этот раз ее нарушил Келлан:

– Мы не сторонники рабства, и если наша семья будет во главе оставшихся на земле, то мы позаботимся об этом.

– А какие гарантии? – спросила Сади.

– Гарантии – это слово нашей семьи.

– Винсент должен быть одним из тех, кто станет у руля, – сказала Сади, вспоминая мужчину, чья семья скорее всего стала первой из свободных.

– Хорошо.