Проклятые замки

Роберт осторожно обнял ее.

«Если она кричала правду, то, получается, мой брат принуждает больную жену понести от него. Куда ж ей, если она себе ладу не находит? Неужели Франтишек не замечает этого? Он думает, вся проблема в том, что его любовь не взаимна, но теперь я вижу, что все не так просто. Быть может, мой брат не такой уж порядочный человек, как я о нем думал?»

– Послушай, – сказал он вслух. – Давай я поговорю с ним? Попрошу, чтобы он тебя, ну, не трогал. Я объясню ему степень твоей болезни, и что тебе нужно сначала поправиться.

«Господи, ну и во что я собрался влезть?»

– Хорошо, – тихо раздалось в ответ. – Убеди его разорвать со мной. Скажи, что я испорченная и грязная.

И неважно, что вчера она умоляла совершенно о другом: не говорить, не давать Франтишеку повода отказаться от нее…

Роберт решил, что в таком состоянии принимать какие-либо решения бесполезно. Он стал опорой для Каролины во время подъема по лестнице, потому что ее тело значительно ослабло. Еле переставляя ноги, она то и дело останавливалась, будто погружаясь в глубокий транс, поэтому пришлось отнести ее на руках. Уложив невестку в постель, Роберт еще некоторое время сидел рядом и смотрел на нее. Ее лицо побледнело от эмоционального напряжения, а губы казались синими. После резких всплесков энергии у Каролины наступало полное опустошение.

«Церковь не одобряет разводы, – думал он. – Но что, если люди так страдают в подобном браке?»

Глава 7

Тусклое и прохладное осеннее солнце уже высоко поднялось над горизонтом, возвещая о полудне. Роберт мчался на лошади по дороге, которая вела к неизвестному замку. Белая грива Белль слабо поблескивала в лучах, пронизывающих туман желтым светом. Клубы его поднимались от самого горизонта, где поля встречались с рекой, обещая морозную ночь и зябкое утро. Роберт вдыхал сырость воздуха, стараясь хотя бы ненадолго позабыть о проблемах Квиливитра. После шести лет размеренной жизни ему было непросто окунуться в атмосферу равнодушия и неприязни, громких ссор и молчаливых обид, и она подорвала его душевные силы за совсем небольшой срок. Желая отвлечься, он решил заняться тем, что беспокоило его все эти дни, а именно – наведаться в земли соседнего поместья с таинственными владельцами.

Белль иногда пыталась показать скверный характер, притормаживая и тряся головой. Ей не нравилось ступать копытами по слегка влажной земле дороги, но наездник мягко подавал лошади команды, и она продолжала скакать. Все больше набирая скорость, Роберт чувствовал, как тяжесть разума рассеивается и сменяется облегчением. Оставались только он, проселочная дорога, любимая лошадь и сменяющие друг друга пейзажи на открытом воздухе. Эге-гей! Сердце распирало от переизбытка чувств, да так, что хотелось закричать во все горло, и чтобы этот крик разошелся эхом в пространстве. Только спустя несколько часов его озарило понимание, насколько же близкой утром казалась смерть. Каролине в припадке ярости ничего не стоило задушить его или сбросить вниз с лестницы. Очевидно, с каждым днем ее здоровье становилось хуже, а он невольно спровоцировал приступ. Интересно, а бывало ли ей плохо рядом с Мареком? Может, искренняя влюбленность сможет помочь исцелиться ее душе? Может ли вообще любовь исцелять? Может ли она превратить каменное сердце в живое?

Будучи невольным свидетелем чужой страсти, Роберт задумывался – что, если подобное чувство спасло бы его от тоски и духовного одиночества?

Нет, вряд ли любовью можно лечить болезни, тем более душевные – уж слишком непостоянна эта вещь.

Добравшись до ограничителей, которыми отмерялись владения второго замка, Роберт остановился и спешился. На поле виднелись люди, пашущие землю. Крестьянство готовилось к зиме. Смысла идти к самому замку и стучать охране, по всей видимости, не было никакого – оставалось попробовать поговорить с рабочими. Юноша добрался до чистой тропинки между участками, на которые была поделена плодородная земля и направился по ней к крестьянам. Мужики, заметив всадника, оторвались от дела и принялись его рассматривать:

– Ты смотри, батюшки мои родные. Это он к нам с тобой что ли идет?

– Дворянин какой-то, по накидке отсюда вижу… Вон, прямо в грязь прется, полоумный видать. А коня пастись отправил. Последние три травинки пожрет тут, поди, зараза, нашим животинам что щипать-то останется?

– Да эти богачи только и думают, что о себе. До нас им дела нет!

Один из них был совсем юным, светловолосым мальчишкой с кудрявой головой, второй зрелым, тучным и сильным мужчиной. Их несколько смутил вид дворянина, идущего к ним через поле, но они терпеливо дожидались его, не возвращаясь к плугу. Путник в темной накидке и высоких сапогах до колен осторожно шагал по сыроватой от дождя земле. Когда он подошел близко, крестьяне увидели его лицо – аккуратными и точными чертами оно немного походило на женское.

– Добрый день, – учтиво поздоровался Роберт.

– Ага. И вам не хворать.

– Меня зовут Роберт Лишка. Я граф из замка Квиливитр. Это в нескольких милях отсюда, – он показал рукой в сторону своего дома.