Проклятый

Теплый воздух Долины бросил в лицо охапку знакомых запахов. Ласково коснувшись волос Кара, Ветер поспешил присоединиться к кормящимся собратьям. Кар постоял, ловя знакомые отголоски магии вокруг. Отец, как все сильные маги предпочитавший для работы ночь, когда стихает гул людских мыслей, вряд ли бодрствовал в столь ранний час. Но все же Кар позвал:

«Я здесь, Сильнейший».

И ответ пришел сразу.

«Вижу. Приходи в Зал Совета. Немедленно».

Кар с усмешкой дотронулся до густой щетины на подбородке – опять похож на дикаря. Кое-как пригладив пахнущие дымом волосы, он поспешил на зов отца.

Они собрались все – восемь магов, самых могущественных в известном мире. Кар вошел в Зал Совета, небритый и грязный, как последний дикарь. Остановился под ледяными взглядами Сильных. На сей раз для него не приготовили стул.

Все внутри кричало: опасность, закройся, защитись! Вопреки осторожности, Кар убрал защиту с разума и чувств, представ перед Сильными, как в первый день – обнаженным. Кати чуть заметно кивнула – одобрительно, показалось ему.

Время, бегущее в мире смертных, здесь словно замерло. Сильные безжалостно пронзали душу и тело Кара, не столько изучая, сколько унижая непокорного. Всей выдержки, приобретенной годами тренировок в Силе, едва хватило, чтобы сохранить смирение. Наконец маги нехотя оставили его.

– Дикарь, – с отвращением выплюнул Лэйн. – Им правят животные чувства. Как мы можем ему доверять?

Мягко возразила Кати:

– Не спеши с решением, Сильный Лэйн. Амон, – она с нажимом произнесла это имя, – не только дикарь, но и маг. Сильный маг.

– Тем хуже, – заявила Тари. – Если он предаст, его Сила обернется против нас.

– Не так она велика, чтобы стать проблемой, – сказал Сильный Норн. – Все, что мы должны решить – нужен ли нам… Амон, или мы обойдемся без него.

– Но мы обсуждали это, Норн, – ответила Кати. – Двадцать семь лет назад и много раз с тех пор. К чему начинать снова?

– При всем уважении, Сильная Кати, – едко заметил Лэйн, – Твоя позиция настораживает. Зачем ты распустила слух, будто взяла его в любовники?

Кати ответила долгим насмешливым взглядом.

– Затем, что меня это забавляет, – прошелестела она. – Станешь ли ты мешать моим забавам, Сильный?

– Разве время сейчас для забав? – парировал Лэйн.

– Вы отклонились, Сильные, – негромко сказал отец.

– Верно, – улыбнулась Кати. – Пора Совету выслушать своего Главу. Конечно, ты уже принял решение, Сильнейший?

Отец и Кати скрестились взглядами. Кар ощутил напряжение между ними, как, бывает, чувствуется приближение грозы. Но вот Сильнейший кивнул, и Кати отвела глаза.

– У тебя есть, что сказать Совету, Амон? – спросил отец.

Амон. Хорошо.

– Я сознаю свою вину, Сильные, – произнес Кар. – И не прошу снисхождения. Действительно, я уступил дикарской стороне своей натуры. Я тот, кто я есть; мне ведомы дикарские порывы. Я открыт перед вами, судите сами об искренности моего раскаяния. Добавлю лишь, что готов принять наказание по вашему выбору.

– Неплохо сказано, – отозвался молчавший до сих пор Сильный Дион. – Чего мы ожидали, Сильные? Мы создали несовершенный инструмент, это было наше общее решение. Амон-младший стал настоящим магом не благодаря нашим усилиям, скорее уж, вопреки им. А теперь мы виним его в нами же заложенных несовершенствах? Это бессмысленно. К тому же, Сильные, разве мы найдем кого-то другого на его место?

– А если решим создать нового, потеряем годы. И результат будет много хуже, – добавила Кати.

– Невозможно, – вздохнул Лэйн. – Дикари второй раз не потерпят наследника-полукровку.

– Подавить разум их императора… – начал Норн.

– Хватит, – прервала Кати. – Если будешь тратить время Совета на обсуждение заведомо проигрышных путей, я уйду.

– Каково же решение Главы Совета? – поинтересовался Лэйн.

– Вы желаете добавить что-то, Сильные? – спросил отец.

– Говори, Сильнейший, – ответил за всех Лэйн.

– Прежние решения остаются в силе, – сказал тогда отец. – Амон получит наказание в соответствии с проступком. И вернется к занятиям.

Кати оглядела сидящих вокруг стола магов. Черные глаза ее блеснули.

– Совет согласен, – заявила она.

Жертвенные комнаты, как все в нижних ярусах города, были отданы в ведение Оуна. Сильные сопровождали Кара вниз; первый учитель встретил их у входа.

– Все готово, Сильнейший, – сказал Оун.

Отец кивнул.

– Идем, Амон, – позвал он.

Вслед за старшими магами Кар вошел в жертвенную комнату. Наклонные столы с желобами для стока крови чернели в два ряда. Пустые. Лишь один сегодня будет использован по назначению.

Оун протянул нож. Кар принял его без удивления. Каким будет наказание, он понял еще в Зале Совета, не знал лишь, кого из прежних знакомых придется убить.

Сильные молча окружили стол, где лежал светлокожий мужчина. Толстые кожаные ремни удерживали в неподвижности его руки и правую ногу, такой же ремень охватывал талию. Протез сняли, короткая культя беспомощно подергивалась. Светлые глаза горели ненавистью, губы дрожали – больше от злости, чем от страха. Этого дикаря маги не лишали разума.