Проклятый

Черт! Я поставила перо боком и начала водить им по бумаге. Кляксы и неразборчивый почерк шли бок о бок, но я все равно перенесла свою просьбу о прощении на бумагу. С каждой минутой мой страх, что Фингаль может вернуться и застать меня у своего секретера, рос. Поэтому я подписала письмо и попыталась вернуть все на свои места, пока сохли чернила. Услышав шаги, я сложила листок и сунула его в лиф в тот момент, когда дверь открылась.

Мои усилия как можно незаметнее прислониться к окну провалились, когда я увидела, кто стоит в дверях. Мой пульс ускорился, а волоски на шее встали дыбом.

Глава 29

Когда остальные уехали вперед по каменному мосту, Натайра имела возможность незаметно наблюдать за пленницей. Та казалась сбитой с толку и не совсем довольной тем, что оставила позади земли Маклинов. От ветра ее щеки раскраснелись, но Натайра все равно считала ее неприметной. Если вчера вечером Аласдер сказал правду, то один из Маклинов, должно быть, все-таки нашел в ней какое-то особое удовольствие.

Было так типично для выскочки Росса выезжать за счет своих сводных братьев и делать себе на этом имя. Самодовольное и удовлетворенное выражение лица с тех пор, как эта женщина сидела перед ним в седле, показывало это в полной мере.

Близнецы Дункан и Дугаль тоже выглядели очень довольными, и только Блэр, который ехал рядом с ними, вел себя как всегда. Она спрашивала себя, что такого в этой Кэмерон, что она так важна для близнецов. Что они задумали? Одно было ясно, что ей нужно не спускать глаз с девушки.

Над горами на востоке сгустились темные тучи. Ветер посвежел и сдувал ей на лицо черные пряди. Натайра глубоко вдохнула. Она любила ветер. Он был неистовым и свободным, какой она всегда хотела быть, и к тому же обладал грозной силой.

Натайра отпустила поводья и раскинула руки. Ее накидка развевалась и, казалось, хотела приподнять ее, как будто давая ей крылья.

Она снова посмотрела на девушку, которая закуталась в шаль, потому что ледяной ветер пронизывал ее насквозь.

Натайра по приказу Фингаля отвела пленницу в ее комнату, чтобы перед отъездом дать ей возможность собрать свои немногочисленные пожитки.

Фингаль был очень недоволен тем, что вынужден был уступить требованиям близнецов в отношении девушки из клана Кэмеронов, но теперь она стала их пленницей, а не пленницей Маклинов.

Тем не менее, по его словам, он хотел обсудить свои требования в отношении девушки с Каталем. Вот только из-за повторных инцидентов на границе он не приехал с остальными, и Фингалю пришлось пока остаться при своем.

Натайра презрительно наморщила нос. Неужели старому лорду нравились молоденькие девочки? Это впечатление усилилось еще больше, когда он в самом деле попросил Блэра сопровождать пленницу и обеспечить ее безопасность до тех пор, пока он не сможет договориться с Каталем.

Натайра вздернула подбородок и выпрямила спину, повернувшись к мужчинам. Она устала размышлять об этой ничтожной девчонке, а вместо этого хотела узнать, что происходит у Стюартов. В конце концов, до нее уже доходили слухи о тех, кто хотел бы, чтобы Каталя на посту главы сменил Дункан.

Эти рты нужно было заткнуть! Только Каталь был рожден главой клана! Только ему принадлежала вся ее любовь и привязанность.

В ее жизни никогда не было другого человека, которого она бы так уважала, которому доверяла и для которого что-то значила.

Мачеха ненавидела ее и заставляла чувствовать это каждый день своей жизни, пока Натайра не смогла отравить женщину, которая не была ей матерью. Ни единого дня она не раскаивалась в этом поступке.

А ее отец, великий Грант Стюарт, был дьяволом, достойным презрения, который брал многих женщин против их воли. Ее собственную мать, многих служанок и даже мать Дункана и Дугаля. Убить его она не посмела. Но Натайра была рада, когда он умер.

Только Каталь, ее брат, до сих пор не подозревавший, что у них не одна мать, всегда был рядом с ней, зачастую оберегая от побоев этой озлобленной женщины. За это она его и любила. Он должен был оставаться главой клана, она бы не вынесла снова быть во власти другого человека. Ради Каталя она готова была пойти на любые жертвы.

Ее мысли переключились на Аласдера, чью любовь она уже принесла в жертву. Теперь ей уже нечего было терять.

Темнота уже опустилась на холмы, когда Пейтон и Кайл вернулись после работ над оградой на пастбище. Они стояли в грязи по колено, когда рыли ямы для заборных столбов и вбивали туда длинные деревянные колья. Нужно было построить еще несколько километров ограды, чтобы окружить выкорчеванный лес и согнать туда скот еще до зимы. Раньше заборы никогда не были нужны, но после всех бед прошлого года это было самым разумным. Кайл громко причитал, когда они вошли через ворота во двор замка.

– Мои руки все в волдырях. Завтра я не смогу держать даже ложку.

Пейтон посмотрел на мозоли на собственных руках и вынужден был с ним согласиться. Вбивать грубые колья в землю было тяжким трудом. Легкий румянец проступил у него на щеках, когда он подумал, что, возможно, сможет попросить Сэм ухаживать за ним.