Проклятый дар (СИ)

Рада стояла в квартире Дана и не понимала, кто она и где. Последнее, что она помнила, это комнату в доме отца Дана и ее просьбу освободить ее от боли. Дальше — ничего. Провал. И вот, сейчас она стояла в квартире Дана, в которой они жили вместе почти семь лет назад. Она осмотрелась: квартира явно была жилой, значит, в ней кто-то жил и сейчас, но кто? От страха у нее поднялась тошнота, желудок скрутило. Рада бросилась в коридор и едва успела залететь в ванную комнату и открыть крышку унитаза, как ее вырвало. Спазмы не прекращались до тех пор, пока выходить стало нечему.

Сев около унитаза, нажав на кнопку смыва, она вытерла губы тыльной стороной ладони и опустила голову на свои колени. Дышать уже стало намного лучше, рвотных позывов больше не было, только лишь мелкая дрожь да холодный пот на спине напоминали о недавнем приключении. Шумно выдохнув, она готова была уже подняться с пола, как вдруг глаза обожгло от внезапно вспыхнувшего света.

С трудом открыв глаза, Рада увидела мужской силуэт.

— Рада? — раздался до боли знакомый голос.

— Дан? Это ты? — прошептала потрескавшимися губами женщина.

Мужчина аккуратно сел рядом и прижал женщину к себе. Он гладил ее белокурые волосы и улыбался. Да, его Рада вернулась, она снова стала неземной!

— Наконец-то ты вернулась!

Рада уткнулась в его плечо и заплакала.

— Я не знаю, как я здесь очутилась! Что со мной?

— Мы выясним это, дорогая. Обещаю тебе. Теперь я тебя не покину.

Рада подняла на него свои полные слез глаза:

— А твоя семья?

— Ты — моя семья. Хватит, набегались.

— Нет. Нет, Дан. Ты не можешь. У тебя будет…

— У меня будешь ты. Слышишь? Остальное все неправда. Это все фарс, который мой отец разыграл специально для тебя.

Рада позволила, чтобы Дан поднял ее на руки и вынес из ванной. Он положил ее на их постель, в ту же самую комнату, где они провели столько ночей вдвоем, где они были так счастливы.

— Помнишь? — прошептала Рада.

— Все помню. Я не смог расстаться с этой квартирой. После рождения сына я живу здесь один.

Рада проваливалась в сон, она была обессилена.

Проснувшись утром следующего дня, Рада увидела спящего Дана рядом. Она смотрела на его лицо и улыбалась. Кончиками пальцев она провела по контуру его лица, по его носу, осторожно спускаясь к губам. Прикоснувшись к губам, женщина осторожно провела по ним большим пальцем, очерчивая контур. Затем поднесла палец к своим губам и провела по ним, словно соединяя их губы.

— Лучше прикоснись губами, — услышала она хрипловатый голос Дана. Посмотрев на мужчину, она улыбнулась и поцеловала его.

— Люблю тебя.

— И я тоже люблю тебя.

Рада улыбнулась и прислонилась лбом ко лбу мужчины.

— Как это возможно, что ты любишь меня столько времени?

— Не знаю. Видимо, я бракованный темный, — произнес Дан, укладывая Раду на себя и обнимая за талию.

Вдруг Рада увидела четкую картинку, это было словно вспышка, словно озарение. Дан почувствовал, что женщина вздрогнула и напряглась.

— Что такое?

— Твоя мать…

— Она умерла, когда рожала меня.

— Нет, Дан. Она жива.

— Что?

— Она жива. Я знаю, кто она и где ее искать. И теперь я знаю, почему ты любишь только меня! — прошептала Рада, отсоединяя свой лоб от его лба и прерывая видение.

Дан сел, увлекая женщину за собой, теперь они сидели друг напротив друга, ногами Рада обвивала талию мужчину. Они смотрели друг другу в глаза.

— Рада, не пугай меня.

— И не думала. Просто говорю, что знаю и вижу. Я увидела твою мать. Я знаю, что она жива, и знаю, кто она.

— Кто?

— Ты удивишься, — улыбнулась ему женщина

— Говори.

— Нат.

— Наталья!

Рада кивнула.

— Она неземная.

— Что? Ты уверена?

— Абсолютно. Не спрашивай, почему и как, просто верь мне.

— Я верю. Но как? Как такое возможно? Мой отец и неземная?

— Так же как и ты.

Глава 35

Нат стояла на кухне и плакала. Перед ней стояли обескураженный Дан и Рада.

— Объясни, почему ты мне все не сказала? Почему скрывала от меня правду?

Нат утирала слезы, но ничего не говорила, а продолжала всхлипывать. Ее сын узнал правду, как она ни скрывала, как она ни старалась спрятать, теперь он все знает.

— Нат, почему? — Дан осторожно обнял женщину за плечи, усадив на стул, сам присел на корточки у ее ног. — Ты всегда была рядом, сколько я себя помню. Всегда защищала, любила, — Дан уткнулся лбом в ее колени. — Ты помнишь, что я часто называл тебя мамой?

— Угу, — откликнулась женщина.

— Почему ты молчала?

— Не могла.

— Почему? Из-за отца?

— Он же одержим своей чистотой темной крови. Он всегда говорил, что любит меня, но никогда не женится, и он не обещал ничего. Он не готов был отступиться от своей одержимости, не готов был просто любить меня. После твоего рождения я просила, чтобы он не разлучал нас с тобой, вот он и исполнил мою просьбу в обмен на мое молчание. Хотя до сих пор таскается ко мне, козел старый.

— До сих пор?

— Да. Он и никогда не переставал. Были у него попытки найти другую, чистокровную темную, как он говорил. Но…

— Так я полукровка? — вздохнул Дан, вставая с корточек.

— И ты туда же! Нет! Ты нормальный, ты темный, но с небольшим подарком неземных — ты однолюб, как и я.

— Как и ты! — повторил слова матери Дан.