Проклятый эксперимент. Бонна

Она и в самом деле чувствовала все возрастающий голод, и неимоверную слабость. А еще, желание хоть немного побыть одной и разобраться в происходящем. У девушки все чаще ощущала себя путником, который двадцать лет мирно плыл в уютной лодочке по неторопливой, спокойной речушке мимо пасторально приветливых берегов, и вдруг, случайно, через коварную протоку попал в самую стремнину бурной, изменчивой и совершенно незнакомой реки.

И ни вернуться, ни выплыть со стрежня не хватает сил, потеряны в неравной борьбе весла, и все чаще ненадёжный уют окатывают холодные подлые волны, справляться с которыми ей все труднее.

Лиарена тихонько всхлипнула от жалости к самой себе, пододвинула блюдо с едой и начала есть, постепенно успокаиваясь, по мере того, как насыщалась. А когда донна допила вкусный ягодный отвар и невольно зевнула раз и другой, ей в голову пришла запоздалая догадка о причине внезапной сонливости, но возмущаться или звать на помощь было уже поздно, да и неразумно. Где-то поблизости мог находиться Тайдир, а встречи с ним девушка сейчас желала меньше всего на свете.

Разбудили донну оживлённые женские голоса, с непривычной бесцеремонностью заполонившие ее комнату.

Лиарена поспешила распахнуть глаза, рассмотрела Терну и двух юных магинь из числа тех, с кем утром сидела в соломе и помрачнела. Ну, вот и дождалась, сейчас начнутся подколки и едкие шуточки, над которыми обычно смеются все, кроме того, в чью честь они звучат.

— Мы принесли тебе другую форму и обед, — дружелюбно сообщила Терна, выкладывая рядом с донной стопку одежды, — все знают, как хочется есть после мощного выброса сил.

— А в отвар снова сонного зелья долили? — не сдержала обиды Лиарена.

— Какого еще зелья? — потрясённо вытаращила глаза шустрая магиня, раньше всех углядевшая утром Тайдира, — ты что-то путаешь. Такое правилами ковена настрого запрещено, даже больным нельзя дать какое-либо снадобье без их согласия. Только если они в беспамятстве лежат.

— А почему я сразу спать захотела? — еще спорила донна, но уже начинала сомневаться в своей правоте.

— Все спят… плотная еда на ослабленного мага как на ребёнка действует, зато сила во сне быстрее копится, — мягко пояснила Терна, — а вот второй раз поешь и сразу бодрей себя чувствовать станешь. И не волнуйся, мы больше твоего дорина к тебе и близко не подпустим. Вон Улетта немного чувствует эмоции, говорит, ты как заяц перед лисой тряслась. Чем он тебя так запугал?

— Так я же названная мать наследника… — хмуро созналась Лиарена, и не сомневаясь, что магини лукавят.

Невозможно жить в замке Тайдира и не знать всех его новостей. Ведь никто из мужчин отсюда в поместье не ушёл, кроме зелёных парнишек да стариков, и наверняка они успели поделиться всеми новостями, и большими и малыми с прибывшими магами.

— Ну и отчего тогда ты так его боишься? Это он должен перед тобой на задних лапках ходить, за то что нянчишь сына вертихвостки, — высокомерно фыркнула юная Райна, не замечая как помрачнели при этих ее словах её спутницы.

— Не должен, — твердо отрезала донна, — и Дили не вертихвостка. Она ушла по большой любви и свое счастье выстрадала сполна. И Карика она не бросила, а оставила по уговору. А я прячусь от Тайдира, чтобы не сердить… кому приятно, когда названная мать, вместо того, чтоб ворковать с малышом, пытается вырастить водного бычка?

— Ладно, ешь, а мы побежали, работы много, скоро все обедать придут. Сегодня наша очередь дежурить на кухне, — слишком подробно пояснила Терна и засуетилась, составляя в корзину грязную посуду.

— А можно задать тебе вопрос… — Райна, словно ненароком, задержалась в комнате дольше всех, — ты не будешь против… если я немного с ним пококетничаю?

— Да кокетничай, мне-то какое дело? — беспечно пожала плечами Лиарена, твердя про себя благодарность богам, что увели отсюда Улетту.

Почему-то неожиданный вопрос хорошенькой магини неприятно царапнул душу, но показывать этого донна не собиралась никому. Слишком уж личной и хрупкой была тайна, поселившаяся в ее сердце.

Пообедав, Лиарена и в самом деле почувствовала себя бодрее. Неспешно переоделась и причесалась перед зеркалом, показывающем рыженькую, пухленькую девицу в новенькой, темно-синей рабочей форме с пятью звёздами, подошла к выходу и просто из любопытства толкнула створку.

И несколько мгновений стояла озадаченно, рассматривая распахнутую дверь и пустынный, тихий коридор. А потом, спохватившись, ринулась туда, обрадовавшись нежданной свободе как вольная птаха, отсидевшая зиму в клетке.

Огромный дом оказался непривычно тихим и сверкающе чистым, как видно, маги сил на заклинанья не жалели. Проходя безлюдными залами и лестницами, донна начала постепенно догадываться, куда все делись.