Проклятый. Евангелие от Иуды. Книга 1

Через полчаса они выбрались из мины: отдохнуть, перевести дыхание, умыться. Для этого не пришлось подниматься наверх. Группа поддержки поднесла на нижнюю площадку несколько канистр воды, которая даже не успела согреться — жара уже спадала, солнце висело над самым горизонтом, и с севера задул легкий, несущий облегчение ветерок.

— Будем готовить тело к изъятию, — сообщил Кац, просмотрев на мониторе «Никона» результаты съемки. — Так просто его не вытащить, боюсь, что рассыплется. Пока что забираете письменный прибор, тубус, меч…

Он просмотрел еще несколько файлов.

— Давайте его калиги не трогать… Я смотрю, завязки отгнили не до конца, можно повредить ноги. Оставляем. Ма нишма[83], ребята? Вы хоть еще живы? Последний заход на сегодня. Завтра я буду торчать в раскопе, готовить мумию к выносу наверх, а вы отдохнете. Или постоите на подхвате… Консервант я уже заказал, завтра подвезут, вакуумные мешки есть…

— Я в порядке, дядя Рувим.

— Да не волнуйтесь, — улыбнулась Арин. Капли воды сверкали на ее лице в свете заката: маленькие солнца запутались в бровях, в растрепавшихся волосах. — Все хорошо. Отдохнуть успеем…

Арьё подхватил фотоаппарат и отнес его в сторону, к ожидающим впечатлений коллегам. Первые же кадры вызвали стон восхищения и археологи, и ассистенты, и рабочие заговорили между собой, обмениваясь мнениями и восторгами.

— Теперь, — сказал профессор Кац, обращаясь к племяннику, — будешь работать у меня талисманом. В Иерусалиме дар речи потеряли, когда услышали описание находки. А я далеко не все сообщил, чтобы завтра тут не собрались все археологи Израиля в полном составе. Так, рассказал чуть-чуть…

— Вы обратили внимание, Рувим? — спросила девушка. — У мертвеца на руке перстень. Очень похож на перстень смертника…

Кац кивнул.

— Перстень? — переспросил он. — Перстень видел. А почему ты думаешь, что это именно перстень смертника? Может быть, просто украшение?

— Сомневаюсь. У мертвеца очень дорогой письменный прибор, очень дорогой тубус для папирусов и дешевый перстень из железа? Почему не золотой? Или серебряный?

— Ну, это не аргумент, — улыбнулся профессор, присаживаясь рядом с Арин у стены. — Может, у него не было денег на дорогую безделушку?

Камни все еще излучали накопленное за день тепло, но климат пустыни давал о себе знать — стало значительно прохладнее.

— Но были деньги на очень дорогой письменный прибор? Кто же он тогда? Вы же видели одежду? — продолжила мысль Арин. — Он в калигах пехотинца, на нем кетонет, нет дорогих доспехов, нет украшений на теле… Рядом лежит обычный солдатский гладиус, а не инкрустированный серебром меч. Зачем ему такой перстень на пальце? Кто будет носить железный перстень для красоты? Особенно, если не носит ничего другого?

— А он точно железный? — переспросил Кац.

— Думаю да, — подтвердил Шагровский. — Я снимал его руки в режиме «макро» — скорее всего, железный. Такая массивная грубая гайка… Покрыт ржавчиной, буквально коркой… А что такое перстень смертника?

— Перстень смертника? — начала было Арин, но запнулась и продолжила только тогда, когда профессор кивнул головой. Несмотря на всю демократичность дядюшки, его авторитет был неоспорим. — Это кольцо, которое одевали на казненного после смерти, для опознавания останков на случай эксгумации. Римляне были большими бюрократами, даже большими, чем израильтяне сегодня, и очень любили порядок во всем…

— Ты же знаешь, — подхватил дядя Рувим, — что тех, кого подвергали смертной казни, хоронили в безымянных могилах? Наказание безвестностью и после смерти… Так вот, после снятия тела с креста, например, перед тем как закопать, на палец мертвецу одевали перстень с насечками. И с ним вместе хоронили. На могиле ставили только номер, но в документы записывали имя погребенного и соответствующее количество насечек на кольце. Таким образом, если вдруг кому из администрации понадобилось бы выяснить, кто именно лежит в могиле, для учета, например, то для этого не нужно было бы тратить много времени. Достаточно знать, где могила, а могилы они нумеровали аккуратнейшим образом, раскопать ее, посмотреть на перстень — и все! По количеству насечек ты легко сопоставишь тело с именами из списка даже спустя десятки лет. Но! Человек, которого мы здесь нашли, умер не на кресте! И вряд ли был бы похоронен в «мине».

Значит, он надел на себя перстень, будучи живым, а живые обычно такие перстни не носили. Евреи, знаете ли, народ суеверный и к мертвым у них отношение особое!

— А если это на память? — предположила девушка. — Перстень же не всегда носят для украшения? Так? Мало ли как попало к мумии это кольцо… Казненный римлянами друг, сын, отец! Ведь уже понятно — мы нашли одного из сикариев, а для них умереть на кресте было делом обычным!