Проклятый фараон

Я переставляла ноги словно во сне. И только оказавшись в кондиционированном нутре машины наедине с Джорджем, поняла, что игра началась.

— Как ты себя чувствуешь? — с искренней заботой спросил Джордж, разворачиваясь ко мне. Его переживаниям я верила — думаю, самые чистые эмоции у Саммерсов вызывает угроза потери денег или власти. Я же для жениха олицетворяла и то, и другое.

— Все в порядке, только очень устала, — в этой фразе не было лжи.

— Я так рад, что ты нашлась, — Джордж вновь завладел моей ладонью, словно боялся, что я исчезну. Интересно, как сильно ему досталось от отца после моего исчезновения. — Мы очень волновались. Что было нужно похитителям?

— То же самое, что и твоему отцу, — произнесла я и тут же осеклась. Надо следить за языком! — Им нужно наследство дедушки. Вот только ты мне нравишься гораздо больше, чем всякие подонки, похищающие девушек посреди улиц.

Лесть была очень грубой, но могла быть воспринята Джорджем как особая откровенность. К счастью, судьба сегодня благоволила маленьким художницам, а потому мужчина лишь улыбнулся и крепче сжал мою ладонь.

— Теперь ты в безопасности. Вокруг дома дежурит охрана, возле спальни тоже будут стоять люди. В город без сопровождения больше ходить не будешь, — голос жениха немного поменялся, стал тверже и темнее. — До свадьбы придется пожить в таком режиме.

— Хорошо, — я безропотно согласилась, чувствуя, как в душе нарастает паника. Если рядом постоянно будет охрана, то это может означать и присутствие скрытых камер в спальне. Значит, нельзя вызывать Нимфеса без крайней необходимости. Это открытие омрачило и без того нерадостное настроение.

Машина мягко скользила по каирским улицам. Сквозь тонированное стекло почти не проникали лучи солнца, а потому внутри царил приятный полумрак. Глядя на проносящиеся здания и сады, я чувствовала, как возвращается тоскливое чувство обреченности, от которого мне удалось совсем недавно сбежать. Несмотря на четкий план, сердце тревожно сжималось каждую секунду. А что, если Астория передумает или случится какое-нибудь другое непредвиденное событие? В конце концов, все может рухнуть из-за мелочи и тогда надежда останется лишь на публичную свадьбу. Но опять-таки, Саммерсы вполне могут решить, что риск слишком велик и превратят торжество в камерное событие без прессы. Так много если! На сто процентов можно утверждать, что после свадьбы я долго не проживу и эта единственная истина мне совсем не нравилась.

Наконец, мы въехали во двор виллы Саммерсов. Джордж подал руку, чтобы помочь выбраться. Перед глазами предстал знакомый до боли сад. Сколько ночей я смотрела на него в размышлениях о жизни и любви! И вновь мне предстоит жизнь в золотой клетке.

— Пойдем в дом, тебе нужно отдохнуть и привести себя в порядок. А потом нас будет ждать отец.

Почему-то только сейчас мне пришло в голову, что Джордж никогда не называл Сэмюэла папой. Только отец. И это еще раз подтверждало, что Саммерс-старший — тиран. Интересно, любят ли его дети? Или видят в нем лишь вожака стаи, которого можно свергнуть, когда тот станет слишком дряхлым?

Джордж оставил меня в спальне одну, попросив не покидать комнату. Последнее было излишним — не думаю, что два здоровых амбала на входе позволят с трудом возвращенной невесте выйти без разрешения хозяев.

Комната казалась чужой. Нет, обстановка не поменялась, даже забытая на столе книжка так и была раскрыта на недочитанной странице. Другой стала я. Пройдя к окну, распахнула шторы, впустив в помещение жаркий ветер и ослепляющее солнце. На балконном столике лежало несколько карандашей и рисунок, нарисованный мной той ночью, когда внезапно вернулось вдохновение. Странно, но я почти забыла о нем, погрузившись в опасные приключения. С листа бумаги на меня смотрела темная фигура, очертаниями напоминавшая человека, но с головой птицы. Позади существа стояла женщина, из груди которой вырывалось сияние. Надо же, какой интересный сюжет. Надо бы сохранить, а потом дорисовать. Если это самое потом вообще настанет.

Вырываясь из размышлений, я бросила рисунок на кровать и прошла в ванную. Следовало как следует привести себя в порядок перед началом тяжелого разговора с Сэмюэлом. Вода хлынула в ванную, отчего в воздух взвился теплый пар. Раз уж мне приходится терпеть гостеприимство Саммерсов, то следовало хотя бы побаловать себя горячими процедурами. В воду отправилась щедрая горсть соли с запахом корицы и воздух заполнил любимый аромат. Я бросила взгляд на себя в зеркале. Да, работы предстоит много. За дни, проведенные без привычных кремов, кожа сильно загорела и обветрилась. Волосы чуть выгорели на солнце, особенно те пряди, что вечно выбивались из-под платка. Ничего, все это поправимо.

Погрузившись в воду, я почувствовала, как приходит блаженство. Да, даже в самой ужасной ситуации можно найти свою выгоду. В данном случае это ванная.

«Мари?» — голос Нимфеса внезапно прозвучал в голове, вырывая из неги.