Проклятый горный дикий край

То время, когда всё было о’кей?

Ты, ты стал другой,

Но не волнуйся — мы с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Всё стало серым, всё вокруг.

Ты попал в заколдованный круг.

Всё смешалось — люди, дома.

В твоих глазах печаль, одинокая тьма.

Ты не видишь улыбки, ты не слышишь смех.

Тебе не нужен никто, ты бежишь ото всех.

Ты остался один — не беги, постой,

И помни — мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Кто предал, бывает так.

Ты понимаешь, наша жизнь — это полный бардак.

Это гонки без побед.

Это гонки, где правил нет.

Это борьба, в которой вряд ли кто-то сможет помочь.

Тут у кого-то день, а у кого-то ночь.

Ночь бывает длинной порой.

Ты не грусти — мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

И даже если эта ночь с тобой,

И ты не можешь сладить с серой тоской.

Подумай о том, что день придёт.

Он твой, он найдёт тебя,

И будут друзья, и ты забудешь,

Что то слово «нельзя» оно живёт рядом,

Рядом с тоской — ты будешь с нами, а мы с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Мы, мы будем с тобой!

Зал молчал, майору никто не аплодировал, но вот глаза и лица… Из пустых и растерянных… в них что-то появилось…

— Один за всех и все за одного, братва. Мы не мушкетеры, но для нас этот девиз как никакой другой максимально актуален. Потому что если мы все вместе не выгрызем свое, то никто нам ничего не даст… кроме подачки по типу: на и отвяжись.

«Надо будет песню на кассеты записать и раздавать солдатам, — снова подумал Анатолий. — Реализовать стратегию Разина, как он свой „Ласковый май“ популяризировал, так и этот гимн-инструкция разойдется по стране».

Анатолий конечно понимал, что сразу это все не сработает, но вот когда время, эта песня послужит довольно весомой гирькой…

50

Пока Анатолий Киборгин выздоравливал в Афганистане своим чередом проходили военные и политические процессы.

Почти завершился процесс утряски вызванной деятельностью генерал-майора Громова по оздоровлению морального состояния армии в плане искоренения дедовщины и землячества с прочими негативными явлениями и ОКСВ вновь принялась за боевую работу. Ну и требовалось мощно ответить на массированную атаку душманов на острие которой оказался 263-й дисциплинарный батальон, так что базовые районы духов подверглись штурмам. В очередной раз взяли укрепрайон Тора-Бора…

Что до политической составляющей, то в середине лета свой пост, по «состоянию здоровья», оставил Бабрак Кармаль, а на его место пришел Мохаммад Наджибулла. Чтобы показать свою всемерную поддержку новому лидеру ДРА со стороны СССР, прилетел сам Андропов с правительственным десантом.

Мероприятие так же совместили с процессом награждения отличившихся в защите народно-демократической власти и в числе награжденных оказался майор Киборгин. Его объявили Героем ДРА и из рук нового главы Афганистана получил медаль Золотая Звезда, а к нему Орден Солнца Свободы.

Остальных бойцов так же наградами не обдели, как советскими, так и афганскими.

Доктор Наджиб горячо и искренне благодарил Анатолия, прекрасно понимая благодаря кому и какой ценой было обеспечено восхождение его на вершины власти. Ведь прорвись тогда душманы и все… Конечно, для него бы ничего не кончилось, но пятно на репутации появилось бы большое и чтобы достичь полученного результата пришлось бы приложить в разы если не на порядок больше усилий.

На фуршете после всех официальных мероприятий к нему подошел сам министр обороны СССР маршал Соколов.

— Поздравляю с высокой наградой…

— Благодарю, товарищ маршал.

— Обращайся по-простому, — чуть поморщившись, сказал маршал.

Анатолий только кивнул.

— Что скажешь?

— О чем? — удивился Анатолий.