Проклятый граф

– Да никакой, – фыркнула Татьяна, – Разве что говорил про листочек ты с ним, а в склерозе обвиняешь меня… Слушай, а тут нет какого-нибудь подобия буфета для туристов? – голод, уставший интеллигентно напоминать о своем существовании, неожиданно буквально вгрызся в желудок девушки, заставив ее мигом забыть о прочих проблемах.

– Ну, буфет, не буфет… – задумчиво начал Роман, – А ты что, разве хочешь есть?

– А ты что, думал, я святым духом питаюсь? – в тон ему ответила собеседница и, тяжело вздохнув, поднялась на ноги, подавая тем самым оппоненту позитивный пример, – Веди меня, гражданин экскурсовод, к своему буфету. Но предупреждаю сразу – денег у меня нет.

– И она еще в буфет хочет! – юноша фыркнул и, легко вскочив на ноги, схватил собеседницу за руку, – Пошли, несчастье ты мое луковое. Ничего без меня не может – ни по коридору пройти, ни платье надеть, ни буфет обнаружить…

– Зато стукнуть могу, – стараясь выдержать мрачный тон проговорила Татьяна.

– Во! И еще драться вечно норовит, – обрадовался ее собеседник и, не дожидаясь дальнейших сентенций, потянул девушку за собой из комнаты.

Первые несколько минут пути прошли в абсолютном молчании. Татьяна, шагающая следом за практически волокущим ее интантером, была полностью поглощена тем, как бы не упасть в кромешной тьме коридора, спутник же ее, видимо, вообще не любил беседовать по дороге.

Однако, стоило впереди замерцать тусклому свету, явно падающему из приоткрытой двери гостиной, как девушка не выдержала.

– А Эрик в прошлый раз прямо в комнату мне столик с едой материализовал.

Прозвучало это до странного ябеднически, и Роман, ожидаемо обернувшись, недовольно фыркнул.

– Ну так и просила бы Эрика, чтобы он тебе всякую химию химичил. Я же тебя веду к экологически чистому буфету! И вообще, женщина, ты что, не знаешь, что в комнате есть неприлично? Кушать надо в большом помещении, за большим столом… – говоря это, молодой человек как раз заходил в гостиную, посему его спутница, увидев упомянутое помещение вкупе со столом, не удержалась от комментария.

– На ветхой мебели… – проговорила она и, выдернув руку из хватки молодого человека, со вздохом уселась на один из стульев, с интересом оглядывая совершенно пустой стол. Некоторое время она честно ожидала, что пыль, покрывающая его, сейчас каким-нибудь волшебным образом обратится в пищу, или же Роман все-таки проявит сознательность и заполнит столешницу чем-то более съедобным, нежели вековая грязь, но этого не произошло.

– Прошу прощения, господин буфетчик, – наконец произнесла она, заставляя себя сладко улыбнуться, – Но, кажется, вы забыли выдать мне скатерть-самобранку.

Юноша неожиданно недовольно нахмурился.

– Вот знаешь, если бы ты вела себя покультурнее, то в этом платье, за этим столом, ты могла бы вполне успешно закосить под благородную леди. Платье тебе, кстати, вполне идет.

– Спасибо, – многозначительно произнесла девушка, – Но, боюсь, в отличие от платья, пыль мне идет не вполне. Она, знаешь ли, мешает прочувствовать средневековую обстановку… Так где еда, друг мой?

– Вот обжора, – Роман недовольно почесал бровь и неожиданно торжественно провозгласил, – Скажите мне, о, мадемуазель Татьяна, как вы считаете, кто убирается в этом замке? Ведь очевидно, что мы с братом не лазим по углам, распугивая пыль.

– Оно и видно, – Татьяна недовольно подперла щеку кулаком, – Роман, судя по тому, что я наблюдаю вокруг, здесь вообще никто не убирается. И я что-то не понимаю связи между уборкой и едой. Или ты намекаешь, что прежде, чем поесть, я должна убраться тут?

– С тобой невозможно разговаривать! – возмутился молодой человек, – Я ей, понимаешь ли, может, сюрприз приготовил, а она… – не завершая фразы, юноша, до сей поры стоявший, уселся на стул напротив собеседницы и, к удивлению последней, трижды хлопнул в ладоши.

– И что… – начала, было, Татьяна, но взявшийся будто бы из ниоткуда легкий ветерок, пронесшийся по гостиной, не дал ей закончить. Пыль, словно бы сносимая этим ветерком, исчезала буквально на глазах; грязные и мятые занавески на окнах расправились и, слегка взмахнув кистями, заняли более элегантное положение; стол неожиданно засверкал в свете упавших из внезапно ставших кристально прозрачными окон солнечных лучей; в камине весело запылал огонь. Впрочем, самым удивительным оказались даже не эти преображения. Посреди гостиной, странным образом возникнув точно в тени одной из занавесок, неожиданно появился человек. Был он высок, худощав, светлые, едва ли не белые волосы его были гладко зачесаны назад, открывая высокий лоб и подчеркивая бледность лица. Светло-зеленые, почти прозрачные глаза загадочно сверкнули, отражая огонь камина, и незнакомец склонился в почтительном поклоне.

– Что вам угодно, месье? – произнес он странным, будто простуженным голосом и, словно лишь сейчас заметив, что Роман в комнате не один, перевел взгляд на девушку, – Добро пожаловать, мадемуазель.

– Здрасте… – ошарашено выдавила из себя Татьяна и, глянув на явно совершенно довольного произведенным эффектом интантера, нахмурилась, – Может, объяснишь?