Проклятый изумруд

Чефуик так быстро открыл эту дверь, словно она и не была заперта. Они следовали плану, который им дал Проскер, и вскоре нашли его кабинет. Мебель была расставлена так, как описал адвокат. Гринвуд сел за рабочий стол, открыл большой ящик внизу справа и в его глубине обнаружил приклеенный липкой лентой желтый конверт. Гринвуд улыбнулся, взял конверт и задвинул ящик. Потом он потряс конверт над столом, и из него выдал маленький ключ, похожий на тот, что Дортмундер получил днем раньше в банке.

— Ну, вот и все, — сказал Гринвуд. — Невероятно.

— Может быть, удача все же повернулась к нам, — произнес Чефуик.

— Сегодня пятница, тринадцатое. Фантастика!

— Уже нет. Полночь прошла.

— Ну, пошли. Вот, отдашь его Дортмундеру.

Чефуик сунул ключ в карман, и они вышли из конторы. Садясь в машину, Гринвуд попросил:

— Подбросьте сперва меня, ладно? Меня ждут.

— Почему бы и нет? — сказал Марч.

Гринвуда доставили домой. Он быстро поднялся на лифте и вошел в квартиру. Девушка сидела в его кровати и читала книгу про Джеймса Бонда. Она немедленно отложила книгу и погасила свет в изголовье, пока Гринвуд освобождался от лишней одежды.

Потом он скользнул в постель.

— Все прошло хорошо? — осторожно спросила Линда.

— Я же вернулся, — просто ответил он.

Она поцеловала его и подняла на него восторженный взгляд.

— Ты из ЦРУ? Да?

— Я не имею нрава говорить об этом, — ответил он.

— Ммм… — промычала Линда и стала покусывать все его тело, не ограничиваясь более ухом.

— Обожаю патриоток, — пробормотал Гринвуд.

Четверг девятнадцатого октября был одним из дней, когда погода сама не знает, чего она хочет. Альберт Кромвель, охранник при сейфах в полуподвальном этаже Национального банка на углу Сорок шестой улицы и Пятой авеню, вырядился утром в плащ, не говоря уже о зонтике, и вернулся домой, неся все это в руках под палящим солнцем. Он не знал, чувствовать ли себя обиженным или радоваться хорошей погоде.

Альберт Кромвель жил в квартире на двадцать восьмом этаже здания в Верхнем Вест-Сайде и добирался домой на метро. В тот день, когда он вошел в лифт, рослый импозантный мужчина с черным пронзительным взглядом, высоким лбом и густыми черными волосами, в которых начала серебриться седина, вошел в лифт вместе с ним.

Альберт и импозантный мужчина стояли бок о бок около дверей.

Лифт начал подниматься.

— Вы уже видели эти цифры? — спросил мужчина глубоким зычным голосом.

Удивленный Альберт повернулся к соседу. Незнакомые люди не разговаривают в лифте.

— Прошу прощения? — сказал он.

Кивком головы импозантный мужчина указал на ряд номеров над дверью.

— Я говорю об этих цифрах. Посмотрите на них! — предложил он.

Удивленный Альберт Кромвель поднял взгляд. На узкой полоске стекла над дверями загорались по очереди маленькие цифры, указывая этаж, — слева направо, начиная с "П" (подвал) и кончая «35». Например, в тот момент зажглась цифра "4".

Альберт видел, как погас этот номер и зажглось "5".

— Обратите внимание на регулярность движения, — продолжал своим звучным голосом импозантный мужчина. — Как приятно видеть хорошо налаженный механизм, действующий безотказно, регулярно смотреть на номера, знать, что за каждым номером последует следующий. Смотрите на номера. Произносите их вслух, если хотите, это успокаивает после работы.

Так хорошо, что есть возможность отдохнуть, возможность смотреть на эти номера, чувствовать, как тело расслабляется, расслабляется, чувствовать себя в безопасности, смотреть на номера, следить за ними, чувствовать, как каждый мускул расслабляется, каждый нерв расслабляется, чувствовать, что можно, наконец, прислониться к стене и расслабиться, расслабиться, расслабиться. Теперь больше ничего не существует, кроме цифр и моего голоса. Цифры и мой голос.

Импозантный мужчина замолчал в посмотрел на Альберта, прислонившегося к стене лифта и устремившего бессмысленный взгляд на цифры поверх двери. Погас двенадцатый. Альберт Кромвель смотрел на номера.

— Вы слышите меня? — спросил импозантный мужчина.

— Да.

— Скоро, в ближайшие дан, одни человек обратится к вам на вашей работе. В банке, в котором вы работаете. Вы меня понимаете? — сказал импозантный мужчина.

— Да, — ответил Альберт.

— Человек скажет вам: «Ларек с афганскими бананами». Вы меня понимаете?

— Да.

— Что скажет вам человек?

— Ларек с афганскими бананами.

— Очень хорошо, — произнес импозантный мужчина. Зажегся номер семнадцатый. — Вы по-прежнему чувствуете себя совершенно расслабленным, — продолжал он. — Когда человек скажет вам: «Ларек с афганскими бананами», вы сделаете то, что он велит. Вы меня поняли?

— Да, — ответил Альберт Кромвель.

— Что вы сделаете, когда человек скажет: «Ларек с афганскими бананами»?

— Я сделаю то, что он мне велит, — ответил Альберт Кромвель.

— Очень хорошо, — сказал импозантный мужчина. — Это очень хорошо, у вас все будет очень хорошо. Когда человек покинет вас, вы забудете, что он приходил. Понимаете?

— Да.

— Что сделаете, когда он вас покинет?

— Я забуду, что он приходил.