Проклятый король

Оглядев свою грязную рубаху, в которой он пришел из Яласти, Тарлан порадовался, что не стал утруждаться, переодеваясь в приготовленные для него наряды. Частью он упрямился потому, что его забавляло, как выходят из себя эти так называемые цивилизованные люди. Но еще важнее для него было просто оставаться самим собой.

«Вы хотите сделать из меня что-то такое, чем я не являюсь, – думал он, глядя на лорда Вайсерина через край своего кубка. – Что же, у меня есть своя голова на плечах».

Тем не менее кое-что все еще беспокоило Тарлана, кое-что лишало его уверенности.

– Мне нужен мой драгоценный камень, – сказал он резко, стукнув кубком об стол.

– Всему свое время, – ответил Вайсерин. – Я просто спрятал его в безопасном месте.

– Так же, как и тех детей?

Один из гостей ахнул. Тень ужаса пробежала по лицу Сильвы. Однако лицо Вайсерина оставалось безмятежным.

– Драгоценный камень в безопасности, – ответил он. Тарлан понял: если он будет настаивать на своем, ничего хорошего не выйдет, и попробовал сменить тактику.

– Расскажите мне о моих братьях. Или это сестры?

Вайсерин пустился в долгий рассказ, полный вычурных слов, которые для Тарлана абсолютно ничего не значили. Он снова поймал взгляд Сильвы – на этот раз ее улыбка была доброй и немного печальной.

– Когда мы возведем вас на трон, – заключил Вайсерин, – не исключено, что у нас будет больше возможностей узнать о ваших братьях и сестрах. Увы, дела обстоят таким образом, что нам ничего не известно.

Он развел руками с притворным сочувствием.

– Меня не интересует трон! – сказал Тарлан, отодвигая свой стул от стола. – Меня интересует только моя стая. Мои братья и сестры – ее часть!

Наконец терпение Вайсерина лопнуло. Нахмурившись, он подозвал четверых стражников.

– Юный принц наелся досыта и устал, – рявкнул он. – Проводите его обратно в покои.

Тарлан позволил увести себя из обеденного зала. Он привык к тому, что его сопровождали – два охранника впереди, два позади. Они держались достаточно далеко, создавая обманчивое впечатление, что он свободен. Но Тарлан знал, что они набросятся на него в ту же минуту, когда он попытается бежать.

Он был на середине лестницы, ведущей к его комнате в башне, когда услышал тихие шаги. Сильва появилась из бокового прохода и старалась идти с ним в ногу.

– Не обращай внимания, – прошептала она. – Им наплевать, что я здесь.

Тарлан бросил на нее удивленный взгляд и повиновался.

– Мой отец тебе солгал, – продолжила Сильва приглушенным голосом.

– Твой отец? В смысле… лорд Вайсерин… твой?.. – Тарлан уставился на нее, чувствуя себя дураком. Почему он ничего не заметил? – Похоже, он не очень-то тебя любит. К дочерям так не относятся.

Негодование Сильвы быстро сменилось смехом.

– Ты ужасно неотесан! – прошептала она.

– Что это значит?

– Не думай об этом. Дело в том, что мы с твоей сестрой росли вместе. Я ничего не знаю о твоем брате, но… ох, Тарлан, она очень похожа на тебя.

– Моя… моя сестра? Ты ее видела?

– Конечно! Комната, в которой тебя держат, принадлежала ей, пока ее не похитил «Трезубец». – Она резко изменилась в лице. – Это был самый худший день в моей жизни. Мне следовало сделать больше.

Тарлан изо всех сил пытался ее понять.

– Похищена? – тихо спросил он. – «Трезубец»? Кто это?

– Не кто, а что. «Трезубец» – это организация. Повстанцы, которых объявили вне закона. Они хотят объединить вас, всех троих. Тройняшек, о которых говорилось в пророчестве. После того как Элоди увезли…

– Элоди? – Имя вспыхнуло в голове Тарлана. У него есть сестра! Он знает, как ее зовут!

Сильва одарила его улыбкой, которая все больше ему нравилась.

– Да, Элоди. Как только ее похитили, я подняла тревогу, и люди моего отца пустились в погоню. Но след потерялся на мосту, на границе между Ритерли и Исуром. – Она опустила глаза. – Тут, я полагаю, отец сказал правду. Мы не знаем, где она.

Тарлан взглянул на охранников. Они не проявляли ни капли интереса к их перешептыванию. Тем не менее он не спешил повышать голос.

– Почему ты мне это рассказываешь? – поинтересовался он. – Я хочу сказать… спасибо, конечно. Но твой отец не разозлится?

Сильва покраснела еще сильнее.

– Элоди была здесь счастлива. Да что там – мы обе. Мы и на самом деле были сестрами. После того как мой брат Седрик отправился на войну, у меня осталась только Элоди. Но ты… ты не отсюда, Тарлан. Тебе здесь все чужое, и ты не должен тут оставаться. Никого нельзя удерживать против воли.

Они поднялись уже почти до самого верха. Улыбнувшись на прощание, Сильва ускользнула. Тарлан видел, как ее светлое платье с шуршанием скрылось в боковом проходе и растаяло в тени.

«Сестра, – подумал он. – И друг».

Охранники завели его в роскошно убранную комнату, которая на самом деле была для Тарлана тюремной камерой, и заперли дверь на ночь.

* * *

Огромные крылья, как золотые облака, отбрасывали тень на землю, охваченную пожаром. Внизу кричали люди, спасаясь от огня. Тарлан летел на облаке. Он хотел крикнуть людям, что все будет в порядке, но кто-то зашил ему рот.