Проклятый Легион

Луг выглядел безобидно, но Перес знал, что внешность бывает обманчива. Поэтому он дал максимальное увеличение на видеокамеры и осмотрел весь участок в поисках засохшей травы, которая выдавала бы крышу подземного сооружения, рыхлой почвы, которая могла бы скрывать минное поле, следов шин, отпечатков гусениц, старых кострищ — но ничего не увидел. Луг казался нетронутым. Буйно зеленела трава, усеянная желтыми и голубыми цветочками, тут и там лежали обточенные непогодой валуны. Они были достаточно большими, чтобы за ними спрятались несколько биотел или маленькая машина, но Перес сомневался в этом.

Остальные из его роты — смешанный отряд киборгов, биотел и туземных частей — были уже на подходе. Переса послали в головной дозор. Заработала рация.

— Сеттер–один Пойнтеру–шесть. Доложи.

— Пойнтер–шесть Сеттеру–один. От деревьев до линии гряды визуально все чисто.

— Понял тебя. Разрешаю связь наверх. Осмотри обратную сторону холма.

— Вас понял.

Перес выбрал соответствующую частоту, установил контакт с одним из трех небесных глаз, закрепленных за этим сектором, и посмотрел через его видеокамеру. Черт! Бронетехника! Эта дрянь так и ждет, чтобы его рота вышла из–за деревьев.

Киборг переключился на командный канал в тот самый момент, когда враг заметил небесный глаз и взорвал его.

— Пойнтер–шесть вызывает Сеттера–один.

— Это Сеттер–один. Давай, Пойнтер–шесть.

— На обратной стороне склона окопались пятнадцать–двадцать тяжелых орудий. Девяностошестипроцентное соответствие с туземной бронетехникой. Прием.

— Понял, Пойнтер–шесть. Выжидай. Конец. Перес позволил себе на минутку расслабиться. Это тренировочное учение было именно учением, сценарием виртуальной реальности, созданным для проверки новобранцев вроде Переса.

Вот почему он не мог вспомнить, как выглядит его командир, где было его подразделение позавчера, или на какой планете он находится. Перес знал, что инструкторы могли бы восполнить эти пробелы, если б захотели, но не видели в том нужды.

Зачем в конце концов утруждать себя? Хватит и того, что луг выглядел настоящим, ветер чувствовался настоящим, и ситуация была настоящей для всех практических целей, так как жизнь Переса зависела от результата. В отличие от биотел, киборги подвергались так называемому выпускному акту, или ВА, который они либо проходили, либо проваливались. ВА был кульминацией базового обучения, окончательной проверкой всего, чему научился рекрут, и фактически был неотличим и от реального боя. Если Перес пройдет, его примут в ряды Легиона, если он провалится, то распрощается с жизнью, как в самом настоящем бою.

ВА был жестоким бескомпромиссным испытанием, предназначенным отделить слабых от сильных и умных от дураков. Он вытекал из простой экономии. Биотело стоит очень мало. Но технологически сложные тела, даваемые киборгам, дороги, поэтому Легион отбирал самые надежные и проворные умы. Остальные уничтожались, как если бы они были казнены, или умерли от естественных причин. Никто не знает, когда и как наступит смерть, но она наступит. Она не делает никаких исключений. Перес отбросил эту мысль.

Он прошел долгий путь после первого пробуждения. Он выдержал оскорбления, стимулятор боли и бесконечную отупляющую муштру. Он приобрел новые навыки, одолел дурные привычки и выжил там, где Моралес, Сибли, Лизано, Хо и Контас погибли.

Да, то, что убило некоторых из его товарищей–новобранцев, укрепило Переса и сделало его лучше.

Этот переломный момент наступил во время полевых учений. В тот раз отделение действовало хорошо и заслужило десятиминутный отдых. Чтобы не тратить энергию, стоя на ногах, рекруты сели на землю и пустились в рассуждения о достоинствах жестокости, хвастаясь друг перед другом своими зверствами.

Большинство историй было чистым враньем, но разговор заставил Переса оглядеться и понять, что за ничтожества его товарищи. Это был момент прозрения, момент внезапного осознания, когда Перес признал, что он не лучше их, а может, и хуже. Решение изменить это, сделаться лучше, пришло само собой.

В течение последующих дней он справился с потерей своего тела, признал, что виноват, и решил искупить вину. Если, конечно, подобное возможно.

— Сеттер–один Пойнтеру–шесть. Внимание. Мы подходим. Прием.

Перес еще раз осмотрел луг. Пусто.

— Понял, Сеттер–один, жду. И вот они уже все вокруг него: кводы, под чьими

короткими толстыми ногами сотрясалась земля, бойцы II как он сам, — деревья качались, когда они заревели их массивными плечами, — и биотела, скользящие от тени к тени подобно злым духам.

Кводы первыми пересекут открытое пространство, за ними пойдут бойцы II, биотела и легкая бронетехника, а потом уже отряды туземцев.

Вражеские танки зададут им жару, но космические пилоты пригвоздят ублюдков, пока кводы не смогут прикончить их. Часть легионеров, бойцов 2–го воздушно–десантного, поднимутся прямо по каменистому склону, а остальной отряд разделится на две группы, чтобы взять холм в кольцо.

Пересу не терпелось разделаться со всем этим делом. Он жаждал боя и обрадовался, когда пришел приказ.