Проклятый Легион

— Не мне одному решать. Я должен поговорить с женой. Вместе мы подумаем.

Дассер кивнула:

— Хорошо. Но не совещайтесь слишком долго. Как проходит время, так проходит и возможность действовать.

— Кто–нибудь еще думает как вы?

— Да, и все хотят, чтобы вы присоединились. Нам нужен ваш ум, мудрость и сила.

Чин—Чу чувствовал себя каким угодно, только не мудрым и не сильным. Но он улыбнулся, поклонился и сказал:

— Благодарю вас, мадам Дассер. Мне надо подумать. До скорой встречи.

Адмирал Сколари попросила аудиенции у императора и получила ее, хотя обстановка оказалась немного необычной. Император был помешан на физической форме, имел свой личный гимнастический зал и, благо обязанности позволяли, тренировался ежедневно в 3.00 пополудни.

Этот день не стал исключением, так что Сколари обнаружила, что разговаривает с мужчиной, на котором надеты одни лишь плавки.

Хотя секс никогда не занимал много места в жизни Сколари, отсутствие одежды на императоре более чем смутило ее. Открытие, которое обеспокоило ее почти так же, как само смущение, и из–за которого ей стало намного труднее говорить связно.

Император предпочитал тренажеры с компьютерным управлением. В данную минуту он сидел внутри устройства для накачивания плечевых мышц. Каждое движение сопровождалось громким мычанием, которое вынуждало Сколари говорить громче, чем ей хотелось бы.

— Благодарю за аудиенцию, ваше величество.

— Не стоит… м–м–м… благодарности… м–м–м… адмирал. С чем пожаловали? М–м–м. Снова хадатане?

— Косвенно, да, — сказала Сколари. — Однако я помню, что ваше величество рассматривает этот вопрос и в надлежащее время объявит свое решение.

Император остановился, высвободился из тренажера и принял позу. Мускулы его напряглись, вены запульсировали, и пот заблестел на коже. Сколари испытала почти забытые ощущения.

— Ну, что думаете? — спросил император, явно напрашиваясь на комплимент.

— Очень впечатляюще, ваше величество. Неудивительно, что дамы сражаются друг с другом за ваше внимание.

— Деньги и власть тоже впечатляют, — прагматично заметил император. Он лег на обитую мягким скамью, загнал инструкции в пульт, висящий над головой, и взялся за Т-образную рукоятку.

— Так на чем мы остановились? Что–то насчет хадатан?

— Да, ваше величество. Возможность, что хадатане могут атаковать самый центр империи, беспокоит различные слои гражданского населения. Большинство реагирует правильно, зная, что вы и наши вооруженные силы защитят их, но некоторые позволяют страху замутить рассудок.

— Тринадцать… четырнадцать… пятнадцать… вот так.

Император отпустил рукоятку, и сто пятьдесят фунтов тяжестей с лязгом ударились о столбик. Император сел и вытер лоб полотенцем.

— Измена? Вы об этом говорите?

Сколари ступала на опасную почву и выбирала слова с крайней осторожностью.

— Возможно, ваше величество, хотя слово «измена» не следует употреблять без достаточных доказательств.

Император встал.

— А у вас нет этих доказательств?

— Нет, ваше величество, вот почему мои слова — лишь предостережение, а не обвинение.

Император подпрыгнул, ухватился за перекладину и начал подтягиваться.

— Насчет кого… м–м–м… вы бы хотели меня предостеречь?

Сколари сглотнула. Настал момент, которого она боялась. Сейчас она смешает правду с тщательно сфабрикованной ложью, надеясь, что император проглотит ее.

— Насчет генерала Мосби, ваше величество. Ноги императора с глухим стуком ударились о пол.

Сколари увидела гнев в его глазах, когда император повернулся к ней лицом.

— Если это политика, попытка дискредитировать генерала из–за того, что она не согласна с вашей стратегией, я вздерну вас на флагштоке перед вашей штаб–квартирой.

Сколари всеми силами сдерживала страх, который заклокотал у нее в груди.

— Нет, ваше величество, что вы! Я признала, что у меня нет доказательств! Но у меня есть подозрения, и мой долг — сообщить о них.

— Хорошо. Жидкости важны, знаете ли. Выпивайте не меньше трех–четырех стаканов воды ежедневно.

Сколари удивленно заморгала, но быстро пришла в себя и вернула императора к насущной теме.

— Благодарю, ваше величество. Хотя у нас нет улик против генерала Мосби, мы знаем, что она сочувствует точке зрения Клики и, вполне вероятно, поддерживает их.

Император выбрал палку футов шести длиной, положил ее на плечи и стал вращать туловищем.

— Клика?

Сколари подавила вздох.

— Тайная группа, которая оказывает предпочтение полномасштабным действиям против Хадаты, ваше величество.

— Да, конечно, — задумчиво сказал император, — и кто еще состоит в этой клике?

— Мадам Дассер, ваше величество.

— У вас есть доказательство?

— Да, ваше величество. Мы сумели внедрить в ее особняк микроботов, оснащенных передатчиками. Один из них сделан в виде ее любимой броши. Мадам Дассер надевала ее вчера. Ее разговоры не оставили никаких сомнений относительно существования Клики и ее членства в ней.

— Она ничего не говорила о генерале Мосби?

— Нет, ваше величество.

— А о Чин—Чу?

— Ничего, насколько нам известно. Мадам Дассер не надела сегодня брошь, но ушла с заседания совета с Чин—Чу и разговаривала с ним у фонтана.

— И?

Сколари пожала плечами.