Проклятый маяк

   Жан, ещё не до конца проснувшись, поднялся с постели. Залился лаем их умный пёс, которому врождённая деликатность – ведь он относился к аристократичной породе ирландских сеттеров – не позволяла будить хозяев. До этого он лишь тихонько поскуливал, лёжа на своей подстилке, когда услышал глухой стук и скрежет металла о камень. Он подбежал к Мари и уткнулся заострённой своей мордой в колени хозяйке, затем подбежал к хозяину и, позвав его за собой на своём собачьем языке, помчался с лаем к входной двери.

– Ты знаешь, Мари, в какие-то моменты мне слышатся голоса сонмов людей, горящих в адской топке. – Сонно произнес Жан. – Звучит так, как будто это надувают гигантские меха.

   Затем на какое-то мгновение эти голоса затихают и остается пара или тройка голосов, но это голоса уже не людские, а голоса демонов. Словно это поёт гигантский хор, только песнопения его непривычны человеческому уху и пониманию. Ты говорила мне, что ничего не слышишь и лишь смеялась надо мной.

   Теперь же и ты услышала этот хор.

– Жан! – Прервала его рассуждения Мари. – Сейчас я ясно услыхала крики о помощи! Поди, поди! – Я не смогу заснуть, пока ты не скажешь мне, возвратясь с террасы, что ничего не произошло.

   Жан, выйдя из их комнатушки на кухню, начал натягивать на себя сапоги и непромокаемый плащ. Пёс в это время бесновался возле входной двери, в раздражении, что не в состоянии её открыть. Жан зажёг оплывшие свечи и поднял дверной засов.

   Эдгар, толкнув входную дверь передними лапами, ринулся, исступлённо лая, навстречу ревущему океану – к месту, откуда исходил неясный бледный свет… Но был остановлен в своём движении гигантским валом, перехлестнувшим террасу. Лишь только отчаянный вой, оборвавшийся через несколько мгновений, остался воспоминанием о верном благородном животном, окончившем дни свои в бездне.

   Жан бросился было за своим псом, но тотчас вернулся. Поспешно закрыв за собой дверь и опустив засов, он прижался спиной к двери, словно пытаясь помешать кому-то войти в неё.

   Мари вскочила с постели и как была, в одной ночной рубашке, подбежала к мужу.

– Что, что там?

– Меня окатило волной. – Дрожа всем телом сказал Жан. – Пса смыло и, судя по оборвавшемуся визгу, – размозжило о камни, а затем…, затем унесло то, что осталось, в океан.

– О-о-о, Жан! Наш бедный пёс! – Зарыдала Мари, уткнувшись в плечо мужа.

– Мне вот что ещё привиделось, Мари, пока меня не накрыло волной. – Запинаясь, продолжил Жан. – Какое-то судно, подобно обмякшему телу мёртвого морского гиганта, перевернувшись на бок, уходило под воду, а над всем этим жутким зрелищем, слабо светясь в бездонной тьме, словно парил бесплотный дух…

 И вдруг подумал я, что это смерть сама наш остров посетила.

***

   Всё чаще и чаще Жан, вырываясь из объятий Мари, безуспешно пытавшейся остановить его, выходил из дома в неряшливо накинутой на плечи штормовке и с непокрытой головой. Спустившись с террасы, он бесцельно бродил, опустив печальный свой взор, по скользким камням негостеприимной скалы, омываемым громадными волнами. Изредка он останавливался и вскрикивал «Эдгар, Эдгар!», но слова его тонули в рёве океана.

   Очевидно было, что по ночам его мучают кошмары – он метался по своей кровати, резко сжимаясь, словно пытаясь превратиться в маленький комок, и всхлипывая. Иногда он вскрикивал во сне и, дрожа всем телом, лежал в кромешной тьме, широко открыв глаза и бессвязно шепча, как будто напуганный чем-то.

– Неужели смерть пса могла оказать на него такое влияние? – С тревогой думала Мари, глядя на мужа или же оставаясь наедине с собой.

   В один из вечеров конца января нового, 188… года Жан в очередной раз вышел из дома, оставив жену в одиночестве, предупредив, что вернётся вскоре. Прошло минут пять после его выхода, как вдруг входная дверь открылась.

– Мари! К нам приехал старик Реми! – Забегая в дом, радостно воскликнул Жан.

– В такую-то погоду? – Не смогла скрыть своего удивления Мари. – Но ведь он же сам говорил, что в шторм сюда никто не сможет добраться!

– А он, видишь, смог!

– Пойдём тогда скорей встречать его – льёт как из ведра. Я думаю, что он с радостью присоединится к нам!

   Они вышли из дома. Мари поплотнее укуталась в свою накидку с капюшоном. Резкий северный ветер рвал гребни волн, срывая брызги и пену. Стальные валы с грохотом обрушивались на камни. В предсумеречном сером тумане не видно было даже соседних рифов. Минуты две Мари вглядывалась в участок скалы, в сторону которого лихорадочно тыкал пальцем Жан, но, ничего не разглядев, спросила у него недоумённо:

– Но где же старик, Жан? – я никого не вижу.

– Его действительно там нет сейчас, но перед тем как я зашёл в дом, Реми был именно там. – Огорчённо пробормотал Жан, стараясь не смотреть на Мари.

– Ты хочешь сказать, что старик в такую погоду решил нас посетить, но, приехав на остров, он передумал и отправился восвояси?

– Мари, я не знаю, как можно объяснить то, что я видел, но я видел Реми. – Дрожа всем телом, то ли от озноба, то ли от страха сказал Жан, когда они вернулись домой.