Проклятый наследник

Ларкин совершенно естественно прокладывал дорогу обратно к постоялому двору. Принцесса, напротив, была полностью дезориентирована. В отличие от Амаруна, где дороги были продуманы и хорошо структурированы, в Нихалосе они располагались вдоль и поперек. Фрейе не хватало порядка, но она доверяла Ларкину и следовала за ним, не задавая вопросов. Спустя время, однако, стало ясно, что они направляются прямо в сторону празднества. Песни становились громче, свист флейт пронзительнее, а крики толпы яснее. Некоторые приветствовали принца и призывали взглянуть на них, в то время как другие ругали его как бездельника и требовали, чтобы уползал обратно в свой лес.

– Нам лучше пойти куда-нибудь в другое место, – сказал Ларкин и, как это часто бывало в неопределенных ситуациях, положил руку на свой меч, словно желая убедиться, что оружие все еще на месте. В поисках выхода он огляделся вокруг.

– Или спрятаться, пока парад не пройдет.

– Мы могли бы, конечно, пойти и туда.

Ларкин сдвинул брови:

– Куда?

– Ну, на парад.

Фрейя многозначительно указала вверх по улице. Всего в нескольких домах дальше путь преграждали десятки фейри. Они стояли к ним спиной и наблюдали за происходящим. Их отвернувшиеся от замка головы подсказывали, что принц еще не проехал мимо них.

– Зачем?

Фрейя пожала плечами:

– Чтобы увидеть принца.

Принцесса приехала в Мелидриан не для того, чтобы подружиться со здешним королевским двором, но никто не мог бы ей сказать, когда в следующий раз у нее будет возможность увидеть принца Кирана. Если у нее вообще будет такой шанс. После заключения Соглашения между Тобрией и Мелидрианом регулярно проводились Собрания Трех Королевств. Однако эта традиция давно угасла. Ее отец король Андроис никогда не ступал в Волшебную страну, так же как король Неван и королева Валеска не осмеливались посещать Тобрию. Если принц думает о людях так же, как и его отец, он, конечно, не станет искать возможности посетить Тобрию при жизни Фрейи. При этой мысли ей вдруг стало важно увидеть Кирана, чтобы получить представление о фейри, который в ближайшее время будет править частью Лаваруса.

– Уверены, что вы в состоянии отправиться на парад? – спросил Ларкин.

Фрейя стояла на двух ногах и могла ходить, так что пару минут провести на параде ей не составило бы труда. Ларкин был настроен скептически, но не отказал принцессе в ее желании, и они вместе устремились к скоплению.

Неблагие фейри были стройными, но такими высокими, что Фрейя не могла видеть поверх их голов. Она вытягивала шею, но это не помогало. Перед глазами был только ряд белокурых затылков.

– Я ничего не могу разглядеть.

Ларкин вздохнул:

– Следуйте за мной!

Едва эти слова сорвались с его уст, как Хранитель вклинился в толпу. Его рост и широкие плечи помогали ему в этом. Фейри бранились и ругались, но умолкали, увидев стражника. Был ли это страх или отвращение, Фрейя не могла определить, но большинство из них добровольно отклонялись от Хранителя. Она следовала за Ларкином по пятам, и, прежде чем успела опомниться, оказалась перед цветочными гирляндами, которые служили заградительными лентами. Позади них на равном расстоянии друг от друга стояли фейри в великолепных мундирах. В одежде, украшенной золотом, их можно было легко принять за дворян, но выставленные напоказ мечи и настороженные взгляды не оставляли сомнений в том, что это были гвардейцы, расставленные для того, чтобы держать на расстоянии взбунтовавшихся зрителей.

Фрейя и Ларкин достигли заграждения как раз вовремя. В этот момент подъехали первые праздничные кареты. Это были не обычные упряжки. Повозки представляли собой ровные площадки с бортами. Фейри украсили их великолепными цветочными венками и композициями. Светящиеся шары и факелы освещали телеги, запряженные белыми неторопливыми лошадьми. Певцы и музыканты маршировали вместе с парадом, сопровождая его прекрасными мелодиями, в то время как другие фейри показывали искусство владения Магией Воды и Земли. По воздуху плыли прозрачные реки. Огибая запряженные повозки, они скользили между лошадьми и танцевали в такт музыке. Зрелище было поистине гипнотизирующим, и Фрейя с трудом могла оторвать от него взгляд, но еще больше, чем магия, ее интересовал принц.

– Это он? – спросила Фрейя, указывая на фейри, который подъехал в первой упряжке. Его светлые волосы были распущены, но лицо обрамляли тонкие косички, в которые были вплетены блестящие кольца. Фейри улыбнулся и помахал толпе – движение, которого ее отец всегда ожидал от нее при выходе в свет.