Проклятый огонь (СИ)

Силуэт того распался огненными искрами, и из-за спины Зверева вышла его точная копия с двумя золотыми глефами в руках. Змеиные глаза глядели с…

Сожалением?

— Прос-с-сти, Дракон, — произнес незнакомец. — Я не хотел, чтобы ты это увидел.

— Нет…

Сожжённые в отчаянии кричали.

— Восстань…

— Он жаждет твоей смерти…

— Он мечтает о твоих муках…

Тимофей задергался, но не смог вырваться. Его конечности налились свинцовой тяжестью.

Астральные нити образовывали острые сталактиты, украшающие высокие своды пещеры. Массивный индийский храм, испещрённый незнакомыми символами и колоннами, обвитыми драконами. Даже зажжённые факела, чьи блики отражались в тёмной глади подземного озера.

Шёпот стих, и в голове остался лишь тихий гул. Тимофей снова попытался встать, и незнакомец вздохнул. Пламя вокруг него погасло, и Зверев ощутил, что его больше ничего не сдерживает. Парень поднялся и с рычанием отскочил в сторону.

— Я убью тебя… — прошептал он.

Незнакомец молча вскинул руку, и из его белого рукава вылетел астральный дракон из ведьминого пламени. С громким ревом он рванул в сторону Тимофея так молниеносно, что парень не успел среагировать, и влетел в его грудь.

По телу разлился жар, и Зверев упал на камень, хватаясь за грудь. Внутри нарастал знакомый огонь, но сейчас он приносил лишь мучения.

— Потерпи, — произнёс незнакомец.

Тимофей начал хрипеть, пытаясь протолкнуть воздух в легкие, но не мог этого сделать. Но как? Он же всесилен! Всемогущ! У него есть армия…

Сожжённых.

— Что… — выдохнул Тимофей.

О чем он… Что только что было в его мыслях?!

В голове начало проясняться. Нахлынули воспоминания, возвращая рассудок. Понимание того, кем он является.

Как только боль отпустила, Тимофей поднялся на ноги и осмотрел себя. Чёрные пятна пропали, раны заросли. Он поджал губы и поднял глаза.

Агни, выглядящий также, как сам Тимофей, устало смотрел в ответ. Зверев покачал головой.

— Я…

— Здес-с-сь нет твоей вины, Дракон, — спокойно прервал Агни. — Мой промах.

Тимофей удивленно вскинул брови. Он не ослышался?

Но теперь… У него накопилось много вопросов.

— С-с-спрашивай, — кивнул Агни. — Я понимаю, что теперь тебе хочетс-с-ся узнать многое. Но пойми, что не на вс-с-се вопрос-с-сы я с-с-смогу дать тебе ответ…

— Кто ты такой? — прервал его Тимофей.

— Я артефакт.

— Нет. Кто ты на самом деле такой?

Агни склонил голову набок.

— Тебе ведь сказали об этом. Я — солнце, что не щадит никого.

— Хватит говорить загадками! — взорвался Тимофей. — Я не смогу помочь тебе, если ты не будешь откровенен!

Агни замолчал и захлопал глазами, словно не понимая, что сейчас услышал.

— Что? — переспросил он. — Ты хочешь мне помочь?

— Меня просили спасти тебя. Но если ты мне не расскажешь, в чем дело…

— А ес-с-сли я не захочу с тобой говорить?

— Ты захочешь. Просто давай я начну? Сожжённые хотят твоей смерти, это раз. Они ответственны за мои приступы, это два. И в-третьих…

— Они ответс-с-ственны за твои кошмары, Дракон.

Тимофей так и застыл с открытым ртом. Слова застряли в горле, и сейчас он даже забыл, чем хотел закончить свою тираду.

— Не с-с-смотри на меня так.

— Мои кошмары появились раньше. Ты врешь. Снова! Зачем была вся эта ложь?!

— Я ни разу тебе не врал, — вздохнул Агни. — Но эта история зародилась раньше, чем ты думаешь. С-с-сожжённые… Они с-созданы не по моей воле.

— По чьей же ещё?

— Я не сжигал их, Дракон. Никогда не хотел. Но моей с-с-силе требуется стальной сосуд. Они же все — хрупкие стекляшки. Моя с-с-сила с-сама их сжигала, и я ничего не мог с этим поделать.

— А что с Драконами? — нахмурился Тимофей. — Сожжённые говорили, что ты их прятал. Почему?

— А разве они тебе не с-с-сказали?

— Все их слова — одна сплошная провокация.

Агни довольно заурчал.

— А ты проницателен. Но это… Этого я не могу тебе поведать. Одно с-с-скажу только. Это с-с-сделано для их же блага. Их пепел я храню, потому что для меня он — вс-с-сё. Когда-нибудь ты поймёш-ш-шь. Пойдём за мной.

Агни поманил его рукой и направился в сторону храма, но Тимофей так и не сдвинулся с места.

— Кошмары… Ты так и не договорил, — тихо сказал Тимофей.

Агни повернулся, и Зверев обнаружил в его взгляде

Жалость. Нежелание говорить.

— Как я и говорил, с-с-сожженные появились не по моей воле. Но эти с-с-сущес-ства… Томятся в вечном голоде. Знаеш-ш-шь, как они его утоляют? С-с-создают себе подобных. Вытягивают жизнь из живых и присваивают её с-с-себе. Не оставляя ни капли. Они ненас-с-сытны.

Тимофей тоже пошёл ко входу в храм, и Агни направился дальше, говоря на ходу:

— Моя ис-с-стория… Довольно туманна. Отныне я то… — он осекся, словно сказал лишнее, и как ни в чем ни бывало продолжил. — Жалкий артефакт, который хотят ис-с-спользовать в с-с-своих целях. Но людиш-шки горят как порох и из-за проклятья тоже остаютс-с-ся здесь.

— Проклятья?