Проклятый род (СИ)

   Из сеней донеслись приглушённые голоса: мужчина о чём-то переговаривался с молодой женщиной. Серко сразу узнал голос Веры, но второй человек был для него неизвестен.

  - Пойми ты, голубушка, не ради себя, а ради Монастыря придётся нам жертвовать, - говорил взрослый мужчина. - Господь распять себя дал, чтобы спасти род человеческий; за души наши страдал, дабы истинный свет мы наконец разглядели. Многие христиане несли тот же крест. При жизни мучились, но не отступились от веры... Ну что ты, почему опять слёзы?

  - Ничего, отче, просто когда слышу "род", теперь вспоминаю другое...

  - Ты о Нави? - стал серьёзнее человек. - Если эти прислужники дьявола в старые норы вернутся, то бед у нас только прибавится. Но заботы Монастыря уже не твои... Сегодня через западный мост мы ждём к себе Славомира. Он словно нарочно везёт от Ивана неприятные вести. Как только дружинник узнает о твоём возвращении, то сразу захочет забрать семью в города. Мы встретим посланца без всякой вражды, отведём к вам в Тепло, а ты уж судьбе не противься. Он к вечеру в обитель прибудет, а утром поедите с Егоркой в Тавриту...

   Серко услышал прерывистый вздох крестианки и пальцы сами собой сложились в кулак.

  - Не печалься: не так страшен Красный Иван, как о нём говорят, - продолжил мужчина.

  - Не страшен?

  - Не самый приятный человек, но жить-то с ним можно. Иным ведь и вовсе в мужья достаются плешивые изверги. А он хоть и старше тебя, но...

  - Благословите... - Вера не захотела продолжать разговор.

   Гость что-то шепнул на прощание и вышел прочь из сеней. Серко увидел перед собой не монаха или умудренного возрастом старца, а крепкого мужчину среднего возраста. Навий охотник сразу догадался, что это и был Настоятель Монастыря.

   Не по взятому на себя чину этот человек был одет словно воин - на груди покоился отделанный мехом жилет, а пояс отяжеляла кобура с пистолетом. Все манеры, экономные жесты, руки возле оружия - выдавали в нём скорее солдата, чем духовника крестианцев. Серко улыбнулся своим подозрениям: не все люди в общине были богомольными "овцами".

   Настоятель спустился с крыльца, поманив ратников за собой.

  - Она не сбежит. Бедная девочка смирилась с судьбой. Целый час пришлось унимать её слёзы по сестре и погибшему брату. Нелегко всю семью потерять, а самой попасть в полон к Ивану... - мужчина задумчиво замолчал. В его глазах не было счастья: глава Монастыря устал терять хороших людей из-за прихоти другой, более сильной общины. Но не позволив недовольству затмить здравый смысл, Настоятель распорядился. - Пойдёте со мной: нечего вам тут косяки околачивать. Егорка, кажется, заболел и Вера от него ни на шаг не отходит. Медика к ним надо послать из лазарета: у мальчонки жар сильный поднялся. Такого парнишка насмотрелся в дороге, что и взрослому не привидится. О том, чтобы кто-то с Навью рука об руку хаживал - такого я никогда не слыхал...

   Когда ворота открылись, Серко рядом не было. Он спрятался в густой тени от забора, стараясь не попасть ратникам на глаза. Люди прошли мимо него, так и не заметив притаившегося в сумраке двоедушца.

   Как только ополченцы Монастыря скрылись из виду, юноша поспешил ко входу в избу. Дверь оказалась не заперта, из сеней пахнуло теплом и запахом свежего дерева. Серко не решился войти прямо в дом. Он осторожно прислушался к тому, что происходит внутри жилых комнат. Вера была там одна. Её нежный голос напевал уже знакомую охотнику песню.

  В няньки я к себе взяла

  Ветра, солнце и орла.

  Улетел орёл домой,

  Солнце скрылось под горой,

  После ветер трёх ночей,

  Вернулся к матушке своей.

  Ветра спрашивала мать:

  "Где изволил пропадать?

  Волны на море гонял?

  Златы звёзды сосчитал?"

  Я на море не гонял,

  Златых звёзд не сосчитал,

  Малых деточек укладывал...

   Заглянув через приоткрытую дверь, Серко увидел, как Вера сидит возле кровати Егорки. Мальчик выглядел плохо. После всего, что довелось пережить в их нелёгком пути здоровье ребёнка подорвалось: лицо покрылось испариной, побелело, из груди вырывались сиплые хрипы. Но под колыбельную он, кажется, всё же уснул. Настало самое время...

   Серко нарочно выдал себя, постучав по деревянной стене. Песня Веры моментально утихла. Раннее утро не успело развеять сумрак в сенях и охотник по привычке спрятался в непроглядном углу. Дверь в комнаты слегка приоткрылась, хозяйка дома опасливо выглянула за порог. Резко выскочив из темноты, Серко схватил девушку, вытащил её в сени и зажал рот ладонью.

  - Не бойся, это я! Пришёл к тебе: не смог удержаться...

   Округлив глаза, крестианка отчаянно замычала.

  - Нет, не кричи! Я вас никогда не обижу! Всё что сказано возле норы было правдой, но остальное ты додумала с горя. Я охотился на Яну у заброшенного Тепла, но смерти ей не желал. Единственная моя вина в том, что не успел помешать твоей сестре застрелиться. Я опоздал всего на минуту и всю жизнь теперь буду об этом жалеть...

   Вера слушала парня, не сопротивляясь. В глазах крестианки он заметил неожиданное понимание. Убрав руку с лица, Серко позволил ей свободно вздохнуть.