Проклятый род (СИ)

  - Давайте-ка лучше я, - предложила девушка. Она с сожалением посмотрела на грубые стежки поверх Навьей одежды. Серко не знал, что ответить. Появление пленницы в такой час, тем боле после всего что случилось, вызвало одни только вопросы. Нуждаясь в ответах, он разрешил присесть рядом с собой.

  - Прохудившаяся одежа как начало для разговора? - догадался охотник, протягивая свою куртку. Вера скромно кивнула. В её руках появилась небольшая коробочка, в которой со звоном рассыпались иглы. Ловко перебирая тонкими пальцами, она достала одну и вдёрнула нить. Серко с интересом смотрел за её умелой работой. В Навьем племени многих девочек сызмальства воспитывали для замужества, но даже вестам было далеко до мастерства крестианки. Взгляд невольно перешёл к срезанным волосам на затылке. Лишь это портило чистую красоту Веры, и в том была заслуга только вспыльчивого нрава сестры.

  - Подровняла же она тебя...

  - Что? - не поняла Вера.

  - Много зла мы вам сделали, но откровенно скажу - Совесть не мучает. Я и Влада всегда воспитывались так, что к чужакам доверия нет. Только племени своему доверять можно, да и то не всем родичам. В каждом человеке лукавство найдётся, обман или затаённая злоба. А вы сердце ко всем открываете; готовы жалеть, сострадать. Я ведь заметил, как ты к сестре потянулась; даже её тебе жалко, даже жестокость и гнев ты готова простить, будто видишь в чём их причина. А Влада от этого только злее становится, не хочет ничего выставлять напоказ. Лишь мне ведомо насколько велико её горе.

  - В глазах твоей младшей сестры живёт Зверь, но душа человеческая. Она ранена - дух истерзан. Не всё, что делает Влада происходит по её доброй воле. Кто я такая, чтобы иметь право на ненависть? Миша прав - она тоже дочь Господа, хотя никогда этого не признает. Не судите, да не судимы будете; ибо каким судом судите, таким и будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить.

   Обдумывая эти слова, Серко замолчал. Глядя, как Вера заботится об одежде, он вдруг испытал тягостное чувство вины. Волчий дух спутал это чувство со страхом и тотчас огрызнулся. Чтобы приструнить Зверя внутри, охотник сжал пальцы в два увесистых кулака. Заметив его странную злобу, Вера замерла в нерешительности и шить перестала. Серко постарался успокоиться и не пугать больше девушку. Сейчас, оставшись наедине, он наконец признался себе, что крестианка ему очень нравится. Сколько жестокости, сколько равнодушия к чужим бедам он видел в племени. Ни у одного родича не найдётся доброго слова для чужаков. Серко даже не помнил, чтобы к оседлым проявляли хоть каплю постыдного милосердия. Он сам старался выглядеть более грозным в кругу охотников и не позволял себе слабости. Сострадание - никому ненужная чушь, которая живёт только в рассказах скитальцев. И он часто слушал отца, стараясь принять его странные истины сердцем. Но как только мальчик подрос, его судьба была подчинена нуждам племени. В стае тут же высмеяли и обратили всё обучение скитальца о старом мире в позор, заставили слушать только голос Волка внутри. С тех пор Серко изменился, стал видеть в делах и поступках лишь корыстную выгоду, силой добиваться желаемого и брать всё, чего только Зверь пожелает. Но хотел ли он сам таких перемен?

  ...Впервые охотник решился на то, что делал до этого только для вожаков племени - он извинился.

  - Прости Владу за власы... и за гребень тоже прости. Она в тебе не просто пленницу видит, а угрозу для собственных замыслов. Токмо не спрашивай, какие мысли созрели в её голове - не поймёшь, да и ужаснёшься. Порой она поступает не так как Совесть велит...

  - Вы часто говорите о Совести так, как будто это нечто живое, - со скромной улыбкой заметила Вера.

  - Так и есть, - согласился Серко. - Совесть - совместная весть. Мы общаемся через неё с голосом пращуров. В своей мудрости предки подсказывают нам как поступить, чтобы не ошибиться. Если ты Совесть не слушаешь, то с тобой непременно случится беда. Тогда и вспомнишь, будто мыслилось так не делать - это голос предков подсказывал. Навь слышит его лучше прочих, да только прислушивается не всегда. Как и Влада...

   Неловко коснувшись обрезанных волос на затылке, Вера как можно легче сказала.

  - Ты про гребень заговорил, а я уже и забыла обиду. Для чего он мне сейчас нужен? С раннего детства мне косу растили, на три луча заплетали и приданое к свадьбе готовили...

  - Приданое?

  - Да. Матушка с отцом думали по возрасту за хорошего человека отдать. Скорая свадьба у всех на виду, а к доброму делу надо долго готовиться, чтобы не с пустыми руками войти в новый дом. Но родители умерли, а Яна пропала, и пошла наша жизнь под откос. Пришлось оставить деревню, бросить всё нажитое добро; только гребень с собой и взяла. Лишь памяти об отце с матерью жалко, а гребня самого мне не жаль...