Проклятый род (СИ)

  - Порой лучше встретиться с человеком, чем с тварями, которые росами прикрываются. Ты разве не знаешь - вода не токмо жизнью одаривает, но и домом для разной нечисти служит: водяных, лоскотух, да мавок с лобастами укрывает, - нагнетая ещё больше страха, сообщила ведунья.

  - Да хватит уже! - зашипел Серко на сестру, но Влада не обратила никакого внимания на брата.

  - Росы - та же вода, но не с дождём в небесах, а с дымом по земле стелется. Ежели к тебе кто потянется, голосом знакомым звать будет, так ты не ходи. Лучше затаись, не дыши и не слушай: только к страшной смерти тебя призывают...

   Михаил перекрестился и забормотал.

  - Господи, Исусе Христе, сыне Божий, помилуй мя, грешного! Господи, Исусе Христе, сыне Божий, помилуй мя, грешного!

  - Совсем умом тронулся? Замолчи, а то всех нас выдашь! - оскалилась Влада.

  - Сама виновата, нечего было пугать его пустыми дымами... - напомнил Серко.

  - Шестьсот раз он сейчас это всё повторит, а потом знаешь, чего ещё сто раз добавит? - Влада передразнила бормотание Михаила: "Владычице моя, пресвятая Богородица, Помилуй мя, грешного! Владычице моя, пресвятая Богородица, Помилуй мя, грешного!".

   Эти слова как громом поразили всех окружающих. Каждый смотрел на Владу, как на великое диво.

  - Чего уставились?.. Я просто знаю и всё, - чуть смутилась Волчица. - Не к вашем лицемерным святым здесь надобно обращаться, - она подняла глаза к небу и крепче сжала винтовку покрытую рунами; губы девушки быстро и горячо зашептали. - Стою я к исполнению замысла своего, дела светлого, чтобы род мой в силе приумножить. Силой своей великой надели меня, чтобы путь к победе очистила. Чтобы просторы земли родной покорились мне, чтобы разметала препятствия лихие и вражеские. Пусть сила моя поражает врагов, как стрелы Твои, и лишь победы познаю я. Слава Тебе, слава сыновьям Твоим - ветрам-Стрибожичам! Слава яри Твоей, что мир наполняет! Пребудь со мной в небе и на земле, на чужбине и на Родной Земле. Славу тебе возношу, Стрибоже!

   В воцарившейся тишине Влада подняла голову и прислушалась. На её лице появилась улыбка, а пепельные волосы чуть шевельнулись. По просьбе или же просто случайно, но ветер действительно спустился на землю. Он обнял застывших в холодном тумане людей и разогнал пелену до самого горизонта.

  - Ведьма! Колдовство и волхование! - с жаром заявил Михаил. Влада одарила крестианца презрительным взглядом.

  - Я же говорила: наши Боги защищают, помогают и слушают. А что ответил твой бог?

   Михаил отмолчался и стал только злее.

  - Это лишь ветер... - еле слышно добавила Вера. Влада надменно посмотрела на обескровленное лицо крестианки.

  - Одну русалку росы нам всё же оставили. Стоит тут, бледным духом бормочет, - ведунья бережно сорвала с земли листок щавеля и протянула его удивившейся Вере. - Груды на листе видишь?

  - Что?

  - Капли!

  - Да...

  - Пей.

  - Если в воде нечистый дух, так зачем же?.. - попытался предостеречь сестру Михаил.

  - Много ты знаешь! Росы целебные - пусть пьёт, тебе говорят!

   Опасливо взглянув на Михаила, крестианка все же собрала губами капли росы. Щавель тоже у неё не пропал. Глядя, как Вера разжёвывает кислый лист, Влада насмешливо фыркнула.

  - Действительно, овцы...

   Она хотела добавить что-то ещё, но брат настойчиво потянул за собой. Серко указал вдаль, где за обрывками тумана виднелся угловатый силуэт вышки - они дошли до самого кладбища...

  *************

   Охотники Нави ещё никогда не видели такого странного места - огромное поле, которое невозможно было засеять из-за плотного серого панциря. Трава могла прорости только в глубоких трещинах, которые раскололи камень с годами. Вокруг поля раскинулись руины странных, полукруглых домов. Стены ангаров были собраны из тонкого листового железа; метал проржавел и местами сорвался с выгнутых рёбер каркаса. Сквозь дыры в обшивке виднелись завалы прогнившего мусора. Внутри некоторых ангаров до сих пор прятались корабли. Многие годы назад ради стоянки летающей техники и было построено такое странное место. Среди тлена и ржавчины только эти железные великаны по-прежнему сохраняли величие. Их метал лишь слегка потускнел из-за множества Зим проведённых под небом.

   Корабли стояли не только в ангарах, но и снаружи. Огромное число перевёрнутых, сломанных, разбитых судов громоздилось на полосе. Кладбище начиналось от диспетчерской вышки и на противоположном краю аэродрома утопало в зелёных кущах наступавшего леса.

   Ни одной живой души, ни единого звука, кроме жалобного скрипа железа; ветер пел заунывную песню через лопасти остывших двигателей и осколки разбитых иллюминаторов. Будто музыкант уловивший ритм протяжной, визгливой музыки, он пристукивал себе в такт рваными кусками металла.

   Забор из ржавой сетки давно покосился. Охотником не составило труда найти хорошую прореху, чтобы пройти на бетонное поле. Влада шаркнула ногой по покрытию площади, желая проверить: действительно ли из камня сделана эта земля? Ветер обрадовался новым слушателям и встретил людей крепким порывом. Каждая нота из его протяжной симфонии заскрипела сильнее, а воздух наполнился прелым запахом железа и камня.