Проклятый (СИ)

Светлана радовалась весне, как и всё вокруг. В глазах, сияющих изумрудной зеленью молодой травы отражались неисчислимые тьмы цветов, уже зовущих пчёл отведать сладостный нектар и только-только начавших распускаться. В глубине леса, прячась от назойливых людских взглядов, расположилась деревенька волхвов – всё, что осталось от старой веры. Её дедушка раньше жил там и, по наследству, оставил ей своё знание. Летом, если, милостью богов, достанет сил пройти испытания, то она станет носить гордое звание волхвицы и почувствует весь мир, а пока только этот лес был её, а она его. Самые пугливые олени играли с ней и самые страшные волки да медведи ждали на заветной тропинке, ластились и подлизывались, прося ласки. А когда мягкие пальчики касались широкого лба какого-нибудь волка, то в следующее мгновение он уже лежал кверху брюхом и счастливо месил воздух мощными лапами. Волхвы косились на неё за это, но уважали. Их звери не подпускали к себе так близко. Конечно, сломить волю и поймать они могли любого, но вот так, в открытую подойти и погладить… На это была способна лишь Светлана.

В прошлом году, когда ей исполнилось пятнадцать, она, бегая по лесу, услышала топот копыт, передвигающийся в направлении хазарских степей. Заинтересованная, уж не князь ли решил проучить кочевые племена, тихохонько двинулась к лесной дороге. Она подбежала к придорожным кустам, как раз когда глава небольшой конной дружины вынырнул из-за поворота. Он ей сразу понравился, приятное лицо, шрам нисколько не портил, а придавал мужественности. Если бы не он и не небольшая борода, воевода был бы похож на девушку. Но что врезалось в память особенно, так это седые волосы. Ему было от силы девятнадцать, но ни одного тёмного волоса, все как серый пепел. Глаза воеводы старались смотреть холодно, но она чувствовала этого парня, как чувствует лес. В самой глубине зрачков девушка уловила печаль, так не вяжущуюся с обликом сурового воина. Остальные дружинники её не интересовали, это были обычные витязи, готовые за своим воеводой в огонь и воду.

Подождав, пока последний всадник скроется, она побежала к своей деревне. Поднявшись в избу старейшего волхва, спросила у него, кто мог быть этот воин со шрамом? Старик ответил вопросом на вопрос:

- Глаза как пасмурное небо?

- Да.

- О! это могучий Бэр. Сильнейший воевода князя Владимира. Сорока на хвосте принесла, что князь по глупости оскорбил его и потерял лучшую дружину.

- Такой молодой и воевода?

- Он ещё моложе. Ему лет восемнадцать, кажется. Понравился?

- Красивый. Ему бы гусляром, а не воином. Наверняка запоёт – заслушаешься.

- Сомневаюсь. Когда он говорит, мне чудится, будто это рычит волк.

- Так ты его знаешь?! – удивилась девушка.

- Судил бои на масленицу.

- Он победил?

- А ты как думаешь?

- Бабки говорят, мне следующей весной замуж…

- Полюбился? Эх, девка, девка, первые красавицы его охмуряли, не смогли захомутать. Тебе-то куда? Да и ускакал он, ищи теперь ветра в поле.

- Но он вернётся?

- Не думаю. Дело его гиблое. Считай, будто это был сон.

А в конце осени пришла весть, что каган и его наследники мертвы. Вся дружина до единого человека ушла на северную границу княжества и начала обустраиваться, а Бэр сгинул. Не погиб в бою, а передал свою дружину мальчишке и ушёл. Искали – не нашли, порешили, что сложил где-то буйну голову. Всю зиму оплакивала его, почти ничего не ела. Пришедшая весна была не в радость. А сегодня утром появилось ощущение, что он где-то рядом, только позови. По росе навала цветов и сплела венок, теперь мчалась по лесу, юная, чистая как сама весна. Она ощущала в своём лесу кого-то сильного, такую силу чувствовала в Бэре.

Зелёные хлопья кустов расступились перед ней и обнажили широкий ручей, вода которого даже в самый жаркий день оставалась прохладной. Сейчас в кристальной чистоте живительной влаги появилась красная примесь, и менее зоркий глаз мог и не заметить, но Светлана уже бежала вверх по течению, разглядывая становившуюся всё более чёткой струю.

В высокой траве, подобравшейся к краю воды, лежал валун, которого раньше здесь не было. Весь в грязи и налипших травинках, он словно только что вынырнул из чрева земли. Заинтересованная девушка подошла ближе, прикоснулась. Засохшая грязь внезапно подалась, прогнулась и осыпалась комочками, обнажив чёрную шерсть. Светлана зашла с другой стороны, там разглядела что-то похожее на волчью морду. Из приоткрытой пасти тоненькой струйкой текла кровь.

Светлана нагнулась поближе, стараясь уловить дыхание. Едва слышные похрипывания в груди сказали, что зверь ещё жив. Очистив от грязи закрытый глаз, она приподняла веко, рука чуть дрогнула – на неё смотрел человеческий глаз, цвет показался удивительно знакомым. Она быстро соскребла остатки грязи. Всё-таки это был волк, хотя размеры больше подошли бы медведю, и то не всякому.