Я кивнул, и последовал за Пакин-Чаком, направившимся в юго-западный конец стойбища. Там, на опушке рощи, скрытая от посторонних глаз зарослями густого кустарника, стояла причудливая инсталляция, похожая на воплотившийся бред безумного скульптора. Конструкция из дерева и кости изображала монстра с десятком голов, лап и тел. Все это многообразие росло из единого источника, представлявшего собой корявый пень с торчавшими во все стороны корнями. Не знаю, какой смысл вкладывали создатели композиции в свое творение, но я бы, догадавшись, что передо мной алтарь Бога Канарока, назвал это рождением оборотня. Обилие голов и прочих частей тела навязчиво указывало на многоликость существа, способного менять свой внешний вид. Над бросающим в дрожь сооружением висел призрачный светящийся и искрящийся шар, извещавший о том, что алтарь активирован и готов к ритуалу.
- Опустись на колени,- процедил Пакин-Чак сквозь зубы, а когда я подчинился, стал рядом и припал к земле, отдавая дань уважения покровителю оборотней, воров и убийц. После чего громко заговорил с Богом на языке, который, подозреваю, был не знаком не только людям, но и большинству гоблинов. Его речь была короткой, но эмоциональной. Несколько раз он бросал в мою сторону пространные взгляды, давая понять, что речь шла обо мне. Наконец, замолчав, он снова распластался по земле и замер.
Немая сцена длилась долгую минуту. Потом в небе громыхнуло, а висящий над алтарем шар породил светящееся облачко, окутавшее меня с ног до головы и стремительно сжавшееся в точку где-то в районе солнечного сплетения.
Теперь дело за старым гоблином.
Мы поднялись с земли.
- Спасибо тебе, великий шаман,- поклонился я.
- Не за что. Решение принимало Божество, а я был лишь посредником... Ты не передумал?- спросил он.
Я понял, что он имеет в виду, но ответил не сразу.
Кто бы мог предположить еще несколько дней назад, что я решу стать профессиональным убийцей? И вроде бы не было особой необходимости менять что-либо сейчас, когда пройдена б
Почему-то вспомнилось разбитая физиономия шамана черных гоблинов... С одной стороны, конечно, понятно: нелюдь, темный - чего его жалеть? С другой - знакомство с Пакин-Чаком заставило меня по-новому взглянуть на мир Годвигула и его обитателей. Прав был старый шаман: в мире - и не только этом - почти нет определенно черного и светлого. Наша жизнь - смешение в различных пропорциях этих двух цветов, дающее великое разнообразие серых оттенков. Так уж получилось, что моими заклятыми врагами стали люди и эльфы, а тот же гоблин проявил чудеса радушия и доброты. Светлые объявили на меня охоту и назначили награду за мою голову, зато темные приютили и подержали в трудную минуту.
Так или иначе, но я твердо решил добавить немного тьмы в свою светлую биографию.
Поэтому, покачав головой, я ответил:
- Нет, не передумал.
Пакин-Чак прочистил горло и заговорил величаво и торжественно:
- Сегодня знаменательный день в твоей жизни, улькан. Сегодня ты станешь Тем, Кто Атакует Из Тени. Вместе с новыми навыками на твои плечи ляжет тяжкий груз ответственности за судьбы тех, чья жизнь окажется в твоей власти. Тебе предстоит нелегкий выбор: убить или пощадить. Не всегда смерть - единственное решение проблемы. Но и милосердие может стать началом новых бед. Тысячу раз подумай перед тем, как принять окончательное решение...