Прокурор

- Верно, но ты-то вроде свой, а вот что может подумать Альберт Ростиславович? - Она засмеялась. - Сам знаешь, как моя мама любила говорить: гости в дом - что есть в печи, на стол мечи...

Измайлов вспомнил, когда там, в Дубровске, Марине несколько раз удалось затащить его к себе в гости, ее мать ставила перед застенчивым студентом лесного техникума все, что у них было. А у Захара Петровича кусок не лез в горло: стеснялся своей бедной одежды и думал, что его жалеют. Правда, он скоро понял, что в этом доме так встречают всех, но все же так и не смог до конца совладать с робостью.

- Помоги, а то мне сразу не унести, - попросила Марина, подавая Захару Петровичу две тарелки - с ветчиной и маринованными огурчиками. Мне кажется, Альберт Ростиславович компанейский парень, - добавила она тише. - Наверное, артист, а простой.

Когда они вошли в комнату, Альберт Ростиславович сидел у телефона, как показалось Измайлову, чем-то озабоченный.

- Я так не согласен, - встрепенулся он. - Вы трудитесь, а я как барин.

- Уже все, - сказала Марина. - Только брошу на сковородку лангеты.

- Нет! - решительно поднялся Альберт Ростиславович. - Это уж позвольте мне! Уверяю, не пожалеете! Друзья твердят, что я кулинар от бога...

- Ну, если вы так настаиваете... Уважим, Захар Петрович? - спросила с улыбкой Марина.

- Вольному воля, - улыбнулся в ответ Измайлов.

Марина вышла с Альбертом Ростиславовичем на кухню и вскоре вернулась. Они снова вспоминали Дубровск, свои молодые годы. Невольно перешли на настоящее. Оказалось, что у Марины есть еще одна дочь, старшая, Альбина, которая сама стала уже матерью.

- Где она? - спросил Захар Петрович.

- На Дальнем Востоке, - вздохнула Марина. - Не очень-то сложилось у нее... Разведенка...

- Да, сейчас это, можно сказать, болезнь века, - сказал Измайлов, пытаясь как-то смягчить материнскую боль. - Каждый второй брак распадается.

Но его слова не утешили, Захар Петрович это понял. Что матери до статистики? Главное - не повезло родной дочери.

- Но почему именно у нее? - с каким-то отчаянием произнесла Марина. Из себя ладная, хозяйка хорошая. Для ребенка и мужа жила...

- Найдет еще, - сказал с улыбкой Измайлов, потому что не знал, что говорить в таких случаях.

- Не больно-то теперь мужчины семью желают иметь. А тут еще ребенок на руках... - Она сокрушенно покачала головой. - Вот у младшенькой, Юли, все будет по-другому. - Ее лицо просветлело. - Скучаю по ней - сил нет...

Измайлов вопросительно посмотрел на Марину.

- Так ведь в Ленинграде она. В училище-интернате, - пояснила Марина. - Настоящих балерин готовят с пяти лет... И вот вынуждены жить в разлуке. Но если у девочки талант!..

Вошел Альберт Ростиславович, торжественно неся исходящую паром, шкворчащую сковородку. В комнате аппетитно запахло жареным мясом со специями.

- Прошу! - сказал он. - Понравится, рецепт можете получить, не отходя от кассы!

Марина поспешно стала ставить на стол рюмки, приборы. И пока она этим занималась, Альберт Ростиславович взял гитару и весело спел, переиначивая слова детской песенки:

Как на Марины Антоновны именины

Испекли лангеты мы.

Вот такой толщины,

Вот такой вкусноты!..

Потом все уселись, в потолок полетела пробка от шампанского, с какой-то лихостью и умением открытая Альбертом Ростиславовичем.

- Захар Петрович, - поднимая бокал, сказал он. - Вам, как старшему здесь, - тост.

- Ей-богу, у вас это лучше выйдет, - отшутился Измайлов.

Говорить пустые слова он не хотел, а то, что желал бы сейчас напомнить Марине, при постороннем не мог.

- Хорошо, - не стал упрямиться Альберт Ростиславович, входя в роль тамады. - Марина Антоновна, скажу честно, отвыкли мы по-людски встречаться и привечать людей. Нам некогда, мы недоверчивы. С друзьями - и теми видимся раз в год. Чаще деловые встречи. Как здорово, что сегодня я попал в ваш дом. По-моему, простой, открытый, русский. Повод - ваш день рождения. Так будьте же всегда такой открытой, чистой, любящей людей! Счастья вам, Марина Антоновна! - Он чокнулся с именинницей и красиво выпил шампанское.

Захар Петрович кивнул хозяйке так, чтобы она поняла: он желает ей всего хорошего и помнит Дубровск, их молодость, их чувства...

Мясо Альберт Ростиславович приготовил действительно отменно. Он тут же поделился рецептом с Мариной.

В квартире царила та же непринужденная обстановка, как и недавно в вагоне, казалось, что знают они друг друга давно. Марина пожалела, что Грач и Рожнов не смогли быть сейчас с ними.

Выпили еще по бокалу. Захар Петрович поднялся. Пора было ехать в гостиницу. Но в какую?

Он еще раз набрал номер телефона Авдеева. После длительных гудков заспанный голос его тещи сообщил, что зять еще не вернулся.

Измайлов растерялся. Надо было уходить (Альберт Ростиславович тоже уже собрался), а куда? Конечно, можно было бы поехать в любую гостиницу, обратиться к дежурному администратору, объяснить, попросить...

- Захар Петрович, - видя его растерянность, спросила хозяйка, - у вас какие-то затруднения?

- Понимаете, не могу дозвониться, узнать, где забронирован номер, признался он.