Прокурор

- Точно, Зубцов, - согласился Сидоров и пояснил, что "Боярский" - это прозвище радиомастера, которое дали ему потому, что внешне он действительно чем-то напоминал известного актера и вообще питал особое пристрастие к его таланту. В мастерской Зубцова то и дело слышалась бодрая песенка д'Артаньяна, исполняемая Михаилом Боярским.

- Что касается претензий к мастерской, то их нет, - продолжал Сидоров. - Все в ажуре. Журнал учета заказов - как в аптеке. Мы опросили заказчиков, бывших в мастерской, они довольны...

- В книге жалоб и предложений - только благодарности, - вставила Волошина. - И вообще, этот Боярский, простите, Зубцов, очень культурный и вежливый. Там даже вымпел висит - "Предприятие образцового обслуживания"... - Она замолчала.

- Осмотрели мы и подсобку, - снова заговорил Сидоров. - Там у него детали разные, корпуса для магнитофонов, приемников. Короче, запчасти... Глядим, мешок с редиской и вот этот чемодан, - показал он на стол.

- Мне они сразу бросились в глаза, честное слово! - не удержалась девушка.

- Спрашиваем, - невозмутимо продолжал рассказ Сидоров, - чьи это вещи? Зубцов говорит: приезжие оставили. Ну, кто на рынок приехал торговать... Знакомые, что ли? Нет, говорит, просто попросили, пусть постоят вещи...

- Мешок и чемодан принадлежат одному человеку? - уточнил Измайлов.

- Разным, - ответил Сидоров. - Редиску женщина оставила, а чемодан какой-то мужчина.

- За мешком эта женщина при нас пришла, - опять вставила Волошина. Забрала и стала торговать на рынке...

- А за чемоданом никто не пришел, - сказал Сидоров. - Мы целый час ждали... Попросили Зубцова открыть...

- Я как чувствовала! - взволнованно воскликнула девушка. - Открываем, а там!.. Нет, вы только посмотрите, товарищ прокурор!

Она вскочила, сгребла целлофановые сумки, которые пользуются у женщин таким успехом (удобно, конечно, в сложенном виде занимают мало места, и вид у них приятный), отложила в сторону. Под сумками аккуратной стопкой лежали новенькие джинсы.

- Импорт, - комментировал Сидоров.

- Самые модные! Вы только посмотрите, какие фирмы! - показывала этикетки Волошина. - "Супер Райфл", "Вранглер", "Ли", "Монтана"... Целых пятьдесят штук! Если даже по сто пятьдесят - семь с половиной тысяч рублей!

- Но это не все, - сказал Сидоров, помогая девушке выложить джинсы на стол.

Под ними были еще майки. Белые, с короткими рукавами. По таким буквально сходили с ума мальчишки и девчонки: на груди красовалось каре из четырех голов (две женские и две мужские). Поверх рисунка алели буквы АББА.

- Маек - ровно сто штук, как одна. - Волошина посмотрела на прокурора, ожидая слов одобрения.

- Вот акт! - поспешно протянул ему бумагу Сидоров.

Захар Петрович прочел акт. Там говорилось, что настоящий документ составлен "по факту обнаружения чемодана, содержащего сто целлофановых сумок, пятьдесят новых джинсов иностранного производства и сто маек с рисунком, принадлежащих неизвестному лицу...".

Акт был подписан тремя народными контролерами, а также Зубцовым.

- Знаете, товарищ прокурор, - еще больше волнуясь, начала Волошина, этот Зубцов никак не хотел подписывать акт, мол: "Я тут при чем?" Тогда предложили ему вместе с нами пойти в милицию... А он, услышав про милицию, распсиховался, стал кричать: "Вы хотите меня, честного человека, опозорить на весь город, ни в какую милицию не пойду. И все. Хоть убейте". А потом, потом стал угрожать даже...

- Угрожать? Кому и за что? - решил уточнить Измайлов.

Но Волошина не спешила с ответом. Она стала крутить головой то направо - в сторону Сидорова, то налево, где находился Бровман, желая, но не решаясь что-то спросить у них.

- Говори все, как было, - рубанул рукой по воздуху Сидоров.

И Волошина, облегченно выдохнув, начала:

- Понимаете, товарищ Измайлов, этот самый Зубцов сказал, что он дружит с вашим сыном и вас лично хорошо знает, поэтому...

- Что? - не удержался Измайлов, но тут же, погасив свою эмоциональную вспышку, попросил рассказывать дальше.

- Так вот, этот Зубцов заявил, что если мы потянем его в милицию за этот чемодан, то он найдет на нас управу у прокурора и мы еще пожалеем... Вот мы и решили сами прийти к вам, показать чемодан и этот акт, все выяснить, а не ждать, когда он на нас наклепает бог знает что.

- Значит, испугались? - едва улыбнувшись, сказал прокурор. - А еще народные контролеры...

Маргарита Волошина, почувствовав поддержку Измайлова, набросилась на Бровмана:

- Я же говорила, что нечего с ним цацкаться, надо было его за шкирку и в милицию, мало ли чего он не хочет... Правильно я думаю, Захар Петрович?

- К сожалению, не совсем. Если Зубцов не хотел с вами идти в горотдел для выяснения всех обстоятельств, то насильно "тащить" его, тем более "за шкирку", как вы тут выражались, нельзя. Не имеете права.

Народные контролеры многозначительно переглянулись. Заметив это, Измайлов продолжил:

- Да, не имеете права, независимо от того, в каких отношениях он с прокурором, его женой или сыном...

- Про жену Зубцов не говорил, - уточнила Волошина.