Прокурор для Лютого

Несомненный лидер бригады, «бывший спортсмен, а ныне рэкетсмен» Атласов, равно как и другие авторитеты молодого поколения, совершенно не придерживался пресловутых традиционных «понятий» русской уголовщины, выработанных едва ли не во времена Беломорканала и сталинского ГУЛАГа, и во всех спорных вопросах упрямо гнул свою линию. Правда, в связи с принципиальным изменением обстановки в обществе, в криминальном мире на подобные вещи теперь смотрели проще, чем всего несколько лет назад.

Но далеко не все…

Уважаемый вор в законе Алексей Николаевич Найденко, он же Коттон, относился к классическому, босяцкому или нэпманскому поколению российских уголовников. Понятия и все связанное с ними он блюл свято. В лагере под Магаданом, где Коттон был смотрящим, он мотал десяточку аж с 1982 года, от звонка до звонка. Естественно, новый расклад сил в столице не мог понравиться откидывающемуся с зоны пахану, который в этой ситуации наверняка бы почувствовал себя первоходом; но не за решку — решетку, не за колючку, а на волю…

И начал наводить свои порядки. Это был очень авторитетный и влиятельный урка: за его спиной стоял воровской общак, поддержка подавляющего большинства татуированных коллег и, что главное — корпоративная солидарность и сплоченность блатных.

Но и это было еще не все. Так уж получилось, что интересы Валеры-Атаса и его бригады и интересы Коттона должны были непременно перехлестнуться. И дело не только в деньгах или разделе сфер влияния.

Во-первых, в разное время от рук киллеров, купленных Сухаревым на деньги Атаса, погибло два уважаемых вора в законе — больших друзей Алексея Найденко. Во-вторых, Атас, классический беспредельщик и отморозок, невзирая на предупреждения, внагляк обложил «данью» несколько крупных столичных фирм, сильно подогревавших воровской общак. Ну, а в-третьих — и это главное! — невиданное усиление в криминальном мире какой-нибудь одной фигуры неминуемо приводило к общему дисбалансу, к полной перестановке фигур на шахматной доске преступного мира…

До Валеры-Атаса то и дело доходили тревожные слухи: Коттон на своей солнечной Колыме очень недоволен им, Коттон по приезде в Москву обещал разобраться, положить конец беспределу и навести в столице порядок.

Так оно и случилось.

Найденко, выйдя на свободу, решил положить конец бесчинствам, прямо заявив: «Пока я на Москве, беспредела не будет». Но беспредел, тем не менее, множился — так, спустя несколько дней после своего появления в столице вор выяснил, что его единственную и горячо любимую племянницу, пятнадцатилетнюю Наташу пыталось изнасиловать какое-то атасовское бычье — среди них был и Сухой… Тогда Наташе просто повезло — случайный прохожий Максим Нечаев спас ее от надругательств. (Кстати говоря, этому человеку, более известному как Лютый, по иронии судьбы несколько позже предстояло сыграть решающую роль в судьбе Атласова — впрочем, не только его).

Но это было позже, много позже…

А тогда Атас решил принять вызов, и он знал, что делал.

В 1991 году для борьбы с оргпреступностью в России была создана совершенно новая, сверхсекретная структура — так называемый «13 отдел». Это подразделение не подчинялась никому, кроме некоего загадочного человека из заоблачных кремлевских сфер — никто не называл его иначе, как Прокурор. Современные меченосцы, не видя иной возможности борьбы, уничтожали лидеров преступного мира физически: полномочия были даны воистину безграничные, а на такие мелочи, как презумпция невиновности, внимания не обращалось совершенно. Высокий профессионализм сотрудников «13 отдела», в недавнем прошлом — офицеров ГРУ, КГБ, МВД и многочисленных спецназов, не оставлял лидерам организованных преступных группировок никаких шансов. Бывший полковник 2-го Главупра КГБ (контрразведка) Владимир Николаевич Борисов, поставленный во главе подразделения, был непоколебим: с бандитским беспределом следует бороться его же методами, то есть черным террором.

По Москве, да и не только по Москве, прокатилась серия громких убийств…

Правда, подбор кадров в «13 отдел» был довольно странным: сюда приглашали лишь тех, на кого у руководства был серьезный компромат. Это давало редкую возможность тонко манипулировать людьми, что при общей щекотливости ситуации вокруг секретной структуры (антиконституционная практика и отсутствие информации) выглядело естественным.

Естественно, однако, было и другое: на самого руководителя, Владимира Николаевича Борисова, тоже был компромат, и так уж получилось, что он попал в руки Атаса.

Атласов быстро просчитал единственно верный путь. Шантажируя бывшего полковника КГБ, он добился, казалось, невозможного: совсекретная, законспирированная структура, созданная для черного террора против оргпреступности, незаметно превратилась в бригаду одного из ее лидеров; физически уничтожая воров в законе и авторитетов, она, казалось, выполняла свою прямую функцию, но на самом деле — устраняла конкурентов Атаса.

Таким образом, приняв вызов Коттона, Атас стравил его с секретной спецслужбой…