Прокурор с Эльтона

— Полиция Иона случайно нашла в резервной базе данных результаты анализов крови с того дня, как в твой пентхаус кто-то пытался проникнуть. У них в тот месяц был технический сбой, и в восстановительную копию этот блок информации не попал. Кровь, как выяснилось, принадлежала тебе, а не Шарлен.

— Постой, но в тот день они не стали брать анализы… — начал я и осёкся под насмешливым взглядом Алессы.

Отлично. В этом истребителе сейчас летит адвокат, который сливает информацию в полицию и сажает убийц за решётку, и помощник прокурора, который подделывает данные и вытаскивает заключённых с астероидов. Похоже, у нас с Алессой гораздо больше общего, чем я думал…

Некоторое время мы летели в тишине. Астероиды проносились за иллюминаторами, двигатели истребителя размеренно шуршали, а эльтонийка откинулась на спинку кресла и, кажется, задремала. Я искоса поглядывал на неё и ловил себя на том, что эйфория от встречи и освобождения прошла и я снова злюсь. Злюсь за ложь, вопреки тому, что именно благодаря поддельной внешности, фиктивному брачному договору и фальшивым результатам она всё-таки вытащила меня с астероида. Злюсь за эти шварховыфиалковые линзы, когда так хочется увидеть глаза цвета тропического океана, а ещё за то, что постоянно думал о ней все эти дни. Злюсь за то, что меня ведёт от одного её запаха…

До швархов в печёнке хотелось припереть эту хвостатую занозу к стенке и вытребовать ответы на терзающие вопросы. Или выцеловать… Но ответит ли она на них честно? И ответит ли вообще?.. Какого кратера Алесса всё это затеяла? Ведь очевидно же, что исчезновение Шарлен как-то связано с делом Камиля Росси, которое я взял из-за прокурорши… Или это совпадение, и я просто пытаюсь придумать несуществующую связь? Ещё немного, и я действительно сойду с ума от подозрений.

— Куда мы сейчас? — Пассажирка неожиданно нарушила тишину.

Всё-таки не дремала. Повезло, что я не стал размышлять вслух.

— Хороший вопрос.

Я по привычке забил в навигатор целью прилёта Ион… Но надо ли мне туда? Взгляд упал на разряженный коммуникатор на запястье. Не снимая его, я подсоединил провод зарядки и принялся рыться в многочисленных сообщениях… Уйма неотвеченных звонков, пропущенных оповещений, коротких записей голограмм на автоответчике… Ага, а вот и единственная ёмкая фраза от Натана Танеко, которую я искал: «Всё сложно. Попросил помочь младшего брата». Пересмотрел перечень сообщений с неизвестных номеров и увидел ещё два от Марка Танеко. Перечитал, подумал и решил, что больше не могу жить в неведении. Пора всё-таки выяснить, кто и зачем засадил меня за решётку.

— А Бен уже в курсе, что меня выпустили?

— Кто? — Алесса нахмурила лоб, пытаясь вспомнить, кто это такой. — А, твой личный помощник, что ли? Я с ним пересекалась, но ничего ему ещё не говорила…

— Отлично! Тогда мы летим к моему хорошему другу.

[1] Пачка крекеров — (жаргонная лексика) сто тысяч кредитов.

Глава 5. Алесса-Элиза

Алесса Мариар

Алесса вновь откинулась на спинку кресла второго пилота и прикрыла веки. После посещения ненавистного астероида голова раскалывалась от малейших телодвижений. Она думала о том, что целых два месяца не находила себе места, пытаясь вытащить Эрика с тюремного астероида. И вот — один час общения, а её уже всю внутренне колотит от противоречивых чувств. На людях демонстративно заботится и носит на руках, наедине терроризирует вопросами. А его рука на талии в коридоре с изоляторами?! Возмутительный намёк на «медовый месяц»! Место под рубашкой до сих пор горело от прикосновения, как будто мужской отпечаток оставил ожог на коже прямо сквозь ткань. Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь успокоиться.

А ведь Алессе пришлось долго выяснять, кто из полиции видел кровь у входной двери в пентхаус. Перерыть все документы и припереть к стенке одного из сотрудников — смеска с большой долей ларкских генов. Оказывается, он на запах прекрасно понял, кому принадлежит кровь. Алесса «включила» высокопоставленную чистокровную эльтонийку, чтобы он занёс своё наблюдение в систему как официальный лабораторный анализ.

Вдох. Выдох.

Когда-то давно она была без ума влюблена в этого невыносимого мужчину, а он в ответ растоптал её сердце. Прошёлся на крейсерской скорости без оглядки. Нельзя повторять старые ошибки. Нельзя в него влюбляться. Нельзя раздирать раны, которые так старательно штопал хирург по имени «время».