Прокурор

— Если уж говорить о загадках, — сказала Гранская, — то мне абсолютно непонятна вот эта фигура, — она ткнула пальцем в группу работников фабрики, снятых у фонтана «Дружба народов».

Захар Петрович вопросительно посмотрел на следователя.

— Заремба. Директор, — пояснила Инга Казимировна. — Не знаю, утка он или лиса… Опять же, тут сняты честные рабочие, а этот, — она указала на крайнего мужчину, — из компании Боржанского и Анегина. Так что…

То, что произошло с Измайловым, когда он вгляделся в снимок, буквально поразило Гранскую.

— Погодите, погодите, Инга Казимировна, — взволнованно перебил прокурор следователя. — Кто это?

— Козолуп.

— Альберт Ростиславович?

— Какой Альберт Ростиславович? — удивилась Гранская. — Алексей Романович…

Измайлов завороженно смотрел на фотографию.

— Не может быть! — вырвалось у него.

— Вы о чем? — Гранская все еще не понимала, что происходит с прокурором.

— Козолуп Алексей Романович… Работает на фабрике… Это точно? прерывающимся голосом спросил Измайлов.

— Ну да, — подтвердила Гранская. — Шофер-экспедитор. Кстати, Заремба очень рекомендует показать его в передаче, которую готовит Баринова… А что, вы его знаете?

— Понимаете, Инга Казимировна… Мне нужно… В общем…

Измайлов схватил телефонную трубку, но, передумав, положил ее на рычаг.

— Простите, Инга Казимировна, мы потом продолжим. А журнал я пока оставлю у себя, — справившись с волнением, произнес прокурор.

— Хорошо.

Гранская покинула кабинет в полном недоумении.

Она не знала, что уже через полчаса Захар Петрович мчался в Рдянск на машине горотдела внутренних дел, которую предоставил в его распоряжение майор Никулин. На «Волге» прокуратуры, которую водил теперь недавно принятый на место Мая шофер, уехал по делам в район Ермаков.

Сидя в милицейском газике, жадно глотавшем километры, Захар Петрович не замечал ничего вокруг. Перед его мысленным взором стоял тот самый симпатичный мужчина в вельветовых джинсах, с которым он ехал в поезде в Рдянск. Как он подыгрывал на гитаре Марине, а потом, в доме Белоусов, приготовил вкусное мясо. И как он непонятным образом исчез, когда Измайлов проснулся в спальне Марины…

— Значит, не Альберт Ростиславович, а Алексей Романович, — неожиданно вслух произнес Измайлов.

— Что? — повернулся к нему водитель.

— Так, ничего, — пробормотал Захар Петрович.

И до самого Рдянска больше не проронил ни слова.

Подъехали к облпрокуратуре. Захар Петрович первым делом бросился к Авдееву. Но его кабинет был заперт. Секретарь Зарубина сказала, что Владимир Харитонович в командировке и его не будет до конца рабочего дня.

— Степан Герасимович сможет меня принять? — спросил Измайлов.

— Прямо сейчас? — несколько удивилась секретарь.

— Да, прямо сейчас, — настойчиво повторил Захар Петрович.

Секретарь зашла к прокурору области и скоро вернулась.

— Заходите, — кивнула она на дверь.

Зарубин сидел над какими-то бумагами. При виде Измайлова отложил ручку, сдержанно поздоровался и предложил сесть.

Волнуясь, сбиваясь и путаясь, Захар Петрович стал рассказывать о том, что отыскался наконец один из попутчиков той его злополучной поездки.

— Спокойнее, пожалуйста, — сказал Степан Герасимович, внимательно слушая его рассказ.

Постепенно Измайлов успокоился, перешел к делу Зубцова и к тому, каким образом опознал Козолупа. Показал и журнал, взятый у Гранской.

— Вы осуществляете надзор за делом Зубцова? — спросил Зарубин.

— Да.

Облпрокурор некоторое время молчал, что-то обдумывая, а затем сказал:

— Теперь вам придется устраниться. И, прошу вас, ничего не предпринимайте…

Назад, в Зорянск, мчались как угорелые. Захар Петрович хотел успеть на заседание исполкома горсовета.

А из головы не шел разговор с областным прокурором. Его отстранение от надзора за делом Зубцова было естественно. Он и сам бы так поступил. Козолуп, может статься, оказался в том поезде и в том самом купе, в котором ехал Захар Петрович, вовсе не случайно.

А встреча с Мариной?

То, что она действительно возвращалась в Рдянск от больной свекрови, было правдой. Это Измайлов узнал точно.

Если Козолуп выдал тогда себя за другого, назвавшись Альбертом Ростиславовичем, то Марина была подлинной. Реальной!

На заседание исполкома Измайлов успел к самому концу. Он вошел в кабинет Чибисова, стараясь не шуметь, сел за стол.

— И последний вопрос, — провозгласил председатель горисполкома. — Как вы знаете, началась массовая уборка овощей. Урожай нынче хороший. Надо помочь работникам овощных баз. Здесь присутствуют руководители предприятий. Предлагаем в ближайшую неделю послать по тридцать человек на базу. Согласно розданному списку.

Слова Алексея Фомича вызвали ропот присутствующих.

— Когда же это кончится? — поднялся директор керамического завода Терехов.

— Правильно, — поддержал его кто-то.

— Сколько можно? — раздался еще чей-то голос.

— Товарищи, товарищи, — поднял руку Чибисов. — Так ведь для самих себя будут стараться. Чем больше будет заготовлено на зиму овощей, засолено…

— Алексей Фомич, — перебил его Терехов, — я же не прошу присылать работников базы ко мне на завод помогать выпускать изделия.