Пролетая над пучком петрушки

– И не подумаю. Я вас развяжу, а вы тут же свяжетесь, извините за каламбур, с заказчиком и предупредите его? Нет, ребята. Я в вас верю, вы сумеете развязаться сами, но на это уйдет как минимум полчаса, потому как узлы я завязал на совесть. К тому времени я уже сыграю свою партию. Звонить потом точно не советую: заказчик будет в скверном настроении, а вы сами говорили, что он человек опасный. Так что как только развяжетесь, советую удирать отсюда как можно быстрее и залечь на дно где-нибудь в безопасном месте.

Маркиз покинул квартиру, насвистывая марш из оперы «Аида».

Перед тем как выйти на улицу, он притушил блеск в глазах, придал себе напуганный и расстроенный вид, растрепал волосы и расстегнул рубашку. Он должен был выглядеть так, как будто только что чудом сбежал от ревнивого мужа, вооруженного пистолетом.

На улице он воровато огляделся и припустил к своей машине.

Но не успел он сделать и нескольких шагов, как его окликнули:

– Леонид Петрович, куда вы так спешите? Задержитесь немного, нужно поговорить.

Леня вздрогнул и обернулся, всем своим видом изображая испуг.

В нескольких шагах от него остановилась черная «Ауди». Стекло было опущено, из машины выглядывал седой человек в черных очках. В такой поздний час это выглядело зловеще, как кадр из второразрядного триллера.

– В чем дело? Кто вы такой? – Маркиз окончательно вошел в роль. – Откуда вы знаете, как меня зовут?

– Я не только это знаю. – В голосе незнакомца послышалась явная угроза. – Сядьте в мою машину!

– Зачем? – пробормотал Маркиз, послушно приближаясь к черной машине и глядя на седовласого, как кролик на голодного удава. – Почему я должен?.. У меня есть своя…

– Садитесь и не болтайте! – прикрикнул седой.

Леня сделал пару неуверенных шагов. Сейчас отчаянно важно было выиграть время и разглядеть машину незнакомца. Увы, кроме цвета и модели, ничего определить так и не удалось – номера были старательно замазаны грязью, хотя в городе пока еще было совершенно сухо.

Дверца открылась, и Леня опустился на пассажирское сиденье рядом с водителем.

– Хорошо провели время? – спросил тот холодно и невыразительно.

Леня посчитал, что на этот раз отвечать не обязательно. Он немного помолчал, но, а когда пауза слишком затянулась, начал заискивающе:

– Кто вы такой? Что вам от меня нужно? Откуда вы знаете, как меня зовут?

– Это вас не должно интересовать. – Седой повернулся к нему. – Вас должно интересовать совсем другое: что еще я знаю, кроме вашего имени.

– И что же? – послушно спросил Маркиз.

– Знаю, что несколько минут назад вы убили вашу случайную знакомую Алису Петуховскую.

– Что? Кого? – очень натурально изумился Леня. – Я никого не убивал! Меня самого едва не убили. Мы с ней, гм, словом, вы понимаете. И вдруг в самый неподходящий момент врывается муж!..

– Это будет очень трудно доказать. В спальне Алисы повсюду ваши отпечатки, но самое главное – эти же отпечатки остались на орудии убийства. Вы ведь трогали пистолет?

– Ах, пистолет. – Леня вжался в спинку сиденья. – Да, я брал его в руки. Но я не стрелял!

– Думаете, вам кто-нибудь поверит?

– Боже, что делать, что делать! – Маркиз закрыл лицо и затрясся в беззвучных рыданиях.

– Я скажу, что делать. – Седой явно был доволен течением разговора. – Вы отдадите мне часы, а я в обмен на них верну вам пистолет. Вы выбросите его и заживете спокойно.

– Часы? – Леня отнял руки от лица и уставился на странного типа. – Какие часы?

– Те, что случайно попали в ваши руки, – терпеливо пояснил тот. – Золотые карманные часы в форме луковицы. Вы ведь так и так собирались вернуть их владельцу, правда? Даже объявление повесили, хвалю. Да хватит вам трястись, включите мозги!

– Ах, эти часы! – протянул Маркиз. – Но у меня их нет.

– Что значит – нет? – разъярился седой. – Не нужно со мной играть, это слишком опасно. Вы даже не представляете, насколько опасно. Для начала пистолет с вашими отпечатками попадет в руки следователя, и вас обвинят в убийстве Алисы. Вы отправитесь на зону. Там и вообще-то трудно живется людям вроде вас, а я еще постараюсь, чтобы к вам было особое отношение. Не сомневайтесь, у меня есть такие возможности. Лучше отдай часы, паршивец! Отдай, пока я всерьез не рассердился!

Незнакомец снял очки. Глаза под темными стеклами оказались пронзительно яркими, как два горящих угля.

Леня вдруг резко побледнел и сполз по спинке сиденья, как дождевая капля сползает по лобовому стеклу машины. Глаза его закатились, рот безвольно приоткрылся.

– Ты что? – раздраженно выдохнул седой. – Вот размазня! Надо же, отрубился. Только этого мне не хватало.

Он наклонился над Маркизом и встряхнул его, как тряпичную куклу. Ленины зубы клацнули, как кастаньеты, но сам он по-прежнему не подавал никаких признаков жизни.

– Вот тряпка, – бормотал седой, расстегивая Ленин воротник. – Ты сперва принеси мне часы, а потом уже отключайся. Потом можешь вообще сдохнуть, так будет даже лучше…

Он тряс Леню, бил его по щекам, но все без толку – Маркиз не подавал никаких признаков жизни. Только после крепкой оплеухи он на мгновение приоткрыл глаза и пролепетал:

– Воды!