Прометей

Останков — вернее, кучек экипировки было ближе к сотне на первый взгляд. Среди них мерцали азур-нимбом уцелевшие артефакты, брошенные, уже ненужные их владельцам. Никто не позаботился их собрать — это означало, что никто из присутствующих не выжил. Ракша отдала приказ тщательно осмотреть все предметы, уделяя особое внимание анимариумам, крипторам и неизвестным артефактам. Здесь, судя по всему, находилось все то, что уцелевшие Инки когда-то собрали из руин Кратера, Дозорной Башни и других форпостов, множество мощного А-оружия и древних Доспехов с сигнами Инкарнаторов, чьи имена давно стали легендами.

Восьмерка, в которую превратилась звезда Льдинки, осматривала останки на своем участке. И надо же было так случиться, что именно им выпало обнаружить самую важную находку. Девушка видела, как Тихий Час склонился над одиноким шлемом необычной формы, лежащим поодаль остальных вещей. Как просканировал его, а потом попытался стереть с него черную пыль, чтобы посмотреть личный сигнификатор владельца, обычно наносимый на правую боковину.

Стоило коснуться странного шлема, как забрало замигало голубым индикатором, выпустив сканирующие лучи. Они мгновенно накрыли окружающее пространство, раскрасив Инков цифровой сеткой. Бойцы тут же прикрылись силовыми щитами — некоторая экипировка могла быть снабжена устройствами самоликвидации, однако произошло нечто другое: над шлемом возник светящийся столб, в котором появилась человеческая фигура.

Пришелец был бесцветной, полупрозрачной проекцией Инка в плаще с капюшоном, почти превратившимся в лохмотья. Из всей экипировки сохранился только шлем, как две капли похожий на тот, что случайно активировал Тихий.

— Не стреляйте, Инкарнаторы! — произнес незнакомец, глядя на кольцо устремленных стволов, — Во-первых, я вам не враг. А во-вторых, это просто бессмысленно.

Он медленно снял шлем, тут же осыпавшийся цифровой пылью. Внутри не было ничего — только просвечивающие насквозь очертания призрачного лица. Азурический призрак, бесплотная голограмма, а не живое существо. Лицо было незнакомым Льдинке, и система Стеллара не опознала его, однако некоторые старые Инки явно узнали пришельца. Эфир сделал шаг вперед, а Ракша застыла, как вкопанная.

Глава 25

Я не знал, что такое никс. Собственно, этого не знал никто, теоретическое обоснование гласило, что никс-слой — одно из субатомных измерений, недоступных человеческому восприятию. Там было полно умных слов вроде “компактификации” или “топологии многомерного пространства”, но за сухими терминами скрывалось бессилие ученых понять, как это вообще может работать в нашем мире. Говорят, легендарная “Теория Теней” описывала все намного проще, однако ознакомиться с мнением Рашидова было уже невозможно — ее полная версия считалась давным-давно утраченной. Оставалось только верить в свою удачу. И в Мору, мою тайную страховку, замершую внутри Осколка с Ядром.

Бесцветный, изломанный никс, промелькнувший перед нами, показался выцветшим скелетом реальности. Серые норы и теневые пропасти, в которых что-то двигалось, но мы пересекали это пространство настолько быстро, что присмотреться было невозможно. Пара мгновений — и декорации сменились, вновь обратившись реальным миром. Я подсознательно ждал подвоха, однако Сумрак выполнил свое обещание — мы оказались именно там, где нужно.

Черные грани, странные углы, алый туман.

Атриум Тьмы.

Дерьмо Ангела, какой же он огромный! Очертания титанического зала тонули в тусклом красноватом мареве. Ни запись Прометея, ни видео Сумрака не отражали масштаба многогранника в центре Черной Луны, на одной из “нижних” поверхностей которого мы появились. Весь отряд Инков и саркофаг с Ядром казались букашками в тронном зале великана. Мико мгновенно создала трехмерную проекцию и измерила ее: получалось, что Атриум имеет форму неправильного дигектагона поперечиной в пять с небольшим миль и более шестисот входов и выходов. Конфигурацией голограмма неприятно напомнила эффектора и одновременно онтоприон Стеллара — почти сферическая полость, испускающая во все стороны паутину запутанных лабиринтов.

Грандиозность Атриума резала восприятие откровенной чуждостью форм, углов и их пересечений. Тут явно исказили метрику пространства — создать или даже осмыслить что-либо подобное во всех деталях человеческий разум не способен.

Интерфейс сбоил, здесь царило мощнейшее А-излучение. Все Инки были на месте, никто не пропал, и все они сейчас ошарашенно оглядывались. Черный антрацит стен, пронизанных кристаллическими жилами азурида, казался идеально отполированным, а в центре смутно просматривался разрушенный остов конструкции, ранее бывшей сердцем Черной Луны. Высотой с Башню-Иглу, не меньше. Если Ядро Черной Луны раньше находилось здесь, то величиной оно в сотню раз превосходило Стеллар! Сломанный скелет как будто кровоточил, источая странную красноватую взвесь.

— Куда дальше, Грэй?