Прометей: каменный век

В любом случае стоило попробовать, но этот вариант я оставил на потом, жалко было разбивать аккумулятор и терять серную кислоту, хотя не понимал для чего она мне может пригодиться.

Потрогал шкуру, на которой местами белели порезы, и оставались кусочки нечисто срезанного мяса. Она стала суше, но влажность еще присутствовала. Перенес ее подальше от палатки и постарался охватить всю поверхность, когда на нее мочился. Единственное, что вспомнил как в одной книге также говорилось об ужасном запахе мочи или аммиака в квартале кожевенников в средневековом Париже.

Всего у меня получилось четыре копья, два решил заострить после сушки, два прямо сейчас, чтобы понять когда лучше это делать. С первым копьем управился быстро, древесина была мягкая, а вот второе копье сопротивлялось

отчаянно: даже острое мачете снимало с нее микроскопические стружки, промучившись с ним два часа. Мне так и не удалось его затесать до нормальной остроты. Оставил на потом, из-за болевых ощущений в ладони правой руки.

Мясо в кастрюле кипело, если сравнить с Робинзоном Крузо я был в худшем положении, ему было с кем разговаривать. Снова вспомнил про возможный костер на территории Франции, смог бы я добраться туда пешком? Ответ был однозначный: да, но при сопутствии целого вороха благоприятных факторов. Один Босфор, который пришлось бы пересечь напрочь отбил у меня желанию к такому путешествию.

После обеда, впервые за все это время задумался, что делать дальше в долгосрочной перспективе. Допустим настреляю я животных и обеспечу

себя и мясом и шкурами. Может со временем найду более благоприятные условия для жизни: пещеру или умудрюсь построить хижину. Может даже смогу сделать из глины кирпичи и сложу печь. Предположим, что сумею приручить животных и будет у меня хозяйство. А дальше что? Ну вот что дальше?

Влачить существование в ежедневном одиночестве. Пока несчастный случай, хищник или болезнь не уложит меня на землю? Или даже если я доживу до пожилого возраста, рано или поздно я не смогу охотиться и обеспечивать себя. И тогда я умру от голода. Вот почему живут люди? Кто-то делает карьеру. Кто-то ради детей, уважения, славы или богатства. А ради чего жить мне? Чтобы каждую ночь, ложась, спать думать о том, что поесть завтра?

Это открытие меня просто раздавило: первые дни, радуясь возвращению на Землю, я не задавался такими вопросами. Пока устраивал свой быт, пытался сориентироваться, присмотреться и понять где я — мне было не до таких философских рассуждений. Кто мне подаст кружку воды, если я например заболею? Кто меня встретит с удачной охоты? Моя капсула и палатка? И сколько я проживу в одиночестве. Прежде чем сойду с ума? Человек стадное животное, ему нужно общение, чтобы его любили, хвалили, ненавидели, завидовали. Чтобы его хотели и он хотел.

Вот про «хотели» я зря вспомнил, про потребности мне быстро напомнила эрекция в паху: ладно с ней я справлюсь, не безрукий. Но как я справлюсь с самим собой? Настроение испортилось, отшвырнув копье полез в палатку, не стал ужинать.

Так и лежал тупо смотря в потолок, пока не наступила ночь и незаметно для себя не провалился в сон.

Глава 10. Встреча с дикими племенами

Прошло еще две недели моего пребывания на Земле: температура воздуха повышалась каждый день, в одежде уже практически не ходил, позволяя себе даже снимать трусы надолго. Акул или других морских хищников в бухте не было, позволял себе купаться каждый день с каждым разом отплывая все дальше. Моим развлечением стало плыть в море против прилива, преодолевая приливные волны и наоборот плыть на берег во время отлива, гребя одной рукой.

Эти эксперименты я делал неосознанно, словно готовясь к предстоящим трудностям. Мясо ел практически каждый день, на мой взгляд я немного набрал вес. По крайней мере мышцы теперь были более упругие и выраженные. За эти две недели я еще раз сходил на охоту и на этот раз мне очень повезло: наткнулся на буйволицу, за которой припадая на раненую ногу плелся шатаясь крупный теленок. Задняя нога в области ляжки кровоточила, теленок еле держался на ногах.

Больше часа мне пришлось отгонять мать теленка обстреливая ее из рогатки: даже такая мощная шкура не гасила инерции камней, буйволица ревела от боли и шарахалась в сторону, но неизменно возвращалась к отстающему теленку. Но все имеет предел и в том числе инстинкты животных: не в силах сопротивляться весьма болезненным выстрелам из рогатки, мать побрела в сторону стада.

Теленка я отогнал к самой гряде, прежде чем пырнул его остро отточенным копьем за левой лопаткой. Копье я все-таки умудрился сделать нормальное. Еще три заготовки валялись рядом с палаткой, просто не доходили руки. Над этим пришлось трудиться три дня, прежде чем удалось заострить его. Затем обжигал на огне и сразу окунал в воду, давая высохнуть на солнце. И так несколько раз. Пока не остался доволен результатом.