Прометей № 2

Предшественник Столыпина на посту премьера – Сергей Витте – так оценивал его деятельность: «Никто столько не казнил и самым безобразным образом, как он, Столыпин, никто не произвольничал так, как он, никто не оплевал так закон, как он, никто не уничтожал так, хоть видимость правосудия, как он, Столыпин, и все, сопровождая либеральными речами и жестами… Столыпин казнит совершенно зря: за грабеж лавки, за кражу 6 рублей, просто по недоразумению…Можно быть сторонником смертной казни, но столыпинский режим уничтожил смертную казнь и обратил этот вид наказания в простое убийство, часто совершенно бессмысленное, убийство по недоразумению. Одним словом, явилась какая-то мешанина правительственных убийств, именуемая смертными казнями… Всякие убийства с точки зрения человеческой, нравственных принципов, не могут быть оправданы, тем не менее, убийства во всех видах постоянно производятся; многие из этих убийств производятся лицами, власть имущими. Так, между тысячами и тысячами людей, которые были казнены во время премьерства Столыпина, десятки, а может быть, сотни людей были казнены совершенно зря, иначе говоря, эти люди были убиты властью, которую Столыпин держал в своих руках».

Кроме военно-полевых судов, действовали военно-окружные суды, которые с 1907 года по 1909 год вынесли 4232 смертных приговора. «В самом остром, пробном для человеческой совести, вопросе помилования приговорённых к смерти, Николай и Столыпин оказались достойными друг друга… Николаю не хотелось получать изо дня в день просьбы о помиловании; никому неприятно вечное напоминание о его порочных привычках. Поэтому он сложил единственную драгоценность царей – право миловать – на Столыпина, а тот был так жесток и груб душой, что принял это право с предвзятой мыслью не пользоваться им. Вот чем объясняются систематические отказы на просьбы бесчисленных русских morituri и безнаказанность генерал-губернаторов, введших типический для русской реакции институт административной казни. Для видимости, каждая просьба о помиловании совершала цикл по канцеляриям, а Столыпин покойно отвечал на мольбы и запросы, что «не от него зависит отказ». Он становился как бы наёмным убийцей, безнаказанность которому гарантировалась». (22. Обнинский В. П. «Последний самодержец». Берлин. 1912. С. 367, 371).

Для создания массового слоя народа, верного самодержавию, Столыпин затеял аграрную реформу, сразу вызвавшую острый протест Льва Толстого, призывавшего премьера к преобразованиям в социалистическом духе. Но для Столыпина было важно укрепить класс «кулаков», землевладельцев, которых сельчане называли мироедами. По закону передел земли в общине происходил раз в 12 лет. С 1908 года переделы стали постоянными, ибо по новому закону их производили по требованию даже одного общинника, пожелавшего выделить надел или уехать за Урал. А такой передел означал передвижку всех крестьянских земель. Вот почему 3/4 тех, кто пожелал выйти из общины, не получили согласия сельских сходов. Но между губернаторами шло открытое соревнование за процент «выделившихся», и они принуждали крестьян силой. И это касалось уже не тысяч, а миллионов…

Голодные. Фотография И. С. Либермана, журнал «Искры». Февраль 1912 г.

На фото – группа голодающих башкир у скелета павшей от голода лошади. Село Медведка (ныне – Орен бургская область). «Несмотря на страшное зловоние, – говорится в тексте под фотографией, – далеко распространяющееся, они продолжают этой кониной утолять голод»

Один из губернаторов уведомлял земских чиновников, что «оценка их служебной деятельности, по распоряжению господина министра внутренних дел, будет производиться исключительно в зависимости от хода и постановки дела применения Высочайшего указа 9 ноября 1906 года»…

Что же получилось из «грандиозной» столыпинской аграрной реформы?