ProМетро

В этом месте его речь была прервана режущим слух на неровные металлические полосы голосом, донесшимся из динамика:

Глава двадцатая Пересадочная станция

– Точно! – воскликнул Ларин и в возбуждении щелкнул пальцами. – Ну-ка, дай-ка! – он забрал у Игорька коробочку радиотелефона, которую тот с интересом рассматривал, оставив взамен белую милицейскую сбрую вместе с кобурой. Игорек незамедлительно во все это нарядился. Из-за невысокого роста мальчика кобура, которая должна была болтаться под мышкой, опустилась ему на талию. Игорька это, похоже, вполне устраивало.

– Так как, ты говоришь, связаться с твоим начальством? – как бы между делом обратился Женя к угрюмо потупившемуся Савельеву.

– Это зачем? – с подозрением спросил тот.

– Для переговоров о выдаче заложника.

– А мы заложников того… – рядовой шмыгнул покрасневшим носом. – Не берем.

– Зато мы берем, – сказал Женя. – Тебя, кстати, зовут как?

– Вячеслав… Слава… Славик… – на глазах деградировал Савельев.

– А начальство твое? К нему как обращаться?

– К нему? Ну… Товарищ майор.

– Ага, – кивнул Ларин. – Пригодится. Кстати, номер его не напомнишь?

– Два, два, семь, два, – продиктовал рядовой, – потом нажать красненькую кнопочку, потом ту, что с шариком. Все… Только антенну расправь. Да, в конце тот рычажок, с правого боку, опустить надо до упора.

– Красную, с шариком, вниз до упора… – повторил Женя и поднес трубку к уху. – Так… О! Держи! – и внезапно передал ее мне, добавив шепотом: – Только пожестче с ним, Паш! Ну, как ты умеешь…

Первым моим порывом было вернуть трубку Ларину, но тот, нахально осклабившись, спрятался за спину Петровича. «Ну не сволочь? » – едва ли в последний раз подумал я.

– … чишь-то, а, Славец? – прокричала мне в ухо трубка, без сомнения, майорским голосом. – С посторонними разобрался? Объяснил, что значит «Въезд строго запрещен»? Эй! А почему мы ничего не слышали?

– Пух! – жестко, «как я умею», произнес я. – Теперь слышно?

– А? Что такое? – опешила трубка. – Вячеслав, это не ты? А кто?

– Нет, – ответил я, – это не он.

– В таком случае, рядового Савельева мне! Выполняйте! – отчеканил майор таким тоном, что я машинально протянул трубку адресату. Рядовой беспомощно пошевелил бровями, отчего морщины на его высоком лбу собрались, как складки не по размеру подобранного противогаза.

– Ах, да, – пробормотал я и поднес трубку к его уху.

– Товарищ майор! – обрадовано заголосил Савельев. – Да, я. Да точно, товарищ майор… Нет, у них, но…

Да, и автомат тоже… Да я пытался, только их же пятеро. И у одного еще это, прототип какой-то… А я знаю? На вид штука солидная… Так точно, товарищ майор! Только уж вы, пожалуйста… Так точно! – рядовой мотнул головой, отгоняя от себя трубку, и сказал, не глядя:

– Велел дать вас.

– Значит, так, – начал было я.

– Нет, не значит! – лавиноподобно пророкотал майор. – Уточню обстановку. Ребята уже вышли, так что у вас есть минуты две – две с половиной на то, чтобы освободить рядового Савельева, вернуть ему личное оружие и с поднятыми руками…

– Погодите! – перебил я. Довольно жестко, как мне показалось. – Вам не кажется…

– Нет, это вы погодите! Минуты две – две с половиной, если жить надоело. А если все-таки еще хочется, вы выполните мои условия: Савельева освободить, оружие вернуть и ждать моих ребят с высоко поднятыми руками. Ясно? В этом, и только в этом случае я обещаю вам, что дальше вами будет заниматься гражданский суд. В любом другом – мои парни. Причем, поверьте мне, очень и очень недолго. Таких сопляков, как Славка, среди них нет. Вы меня поняли? Не слышу!

– Что, на голос берет? – участливо спросил Петрович.

Должно быть, выражение моего лица было красноречивее, чем мне того хотелось. Я прижал трубку к груди и покачал головой.

– Ни слова не вставить. Говорит, что выслал за нами отряд коммандос. Грозится, что, если мы…

– Дай-ка мне! Уж я-то вставлю… – Петрович протянул руку. Пальцы у него совсем не дрожали, не осталось даже намека на беспокоившую его не так давно профессиональную «вибрацию». – Я ему по-свойски, по-военному объясню, – пообещал он.

И не обманул.

– Але! Говорите, пожалуйста, потише, мил человек, мне шумно! – Петрович подул в трубку и повторил: – Мне шумно. Вы знаете, я уже не молодой, и посему…

Внезапно он ударил радиотелефоном по ближайшему поручню. Так сильно, что у меня не осталось сомнений: по крайней мере, для телефона все переговоры остались позади. А для нас… У нас в запасе еще была минута – полторы на то, чтобы что-нибудь предпринять. Например, вспомнить, как переключать автомат с одиночной стрельбы на автоматическую.