Промис-Фоллс. Книги 1-4 + Отдельные детективы. 8 книг

— Я не могу, находясь в здравом уме, поддерживать отношения с вами, после того что сделал ваш сын. Моя жена очень переживает, когда думает о том, что он бывал здесь с вами каждую неделю. Несколько раз, возвращаясь с работы, она видела вас. Ее пугает мысль о том, что он мог пробраться в дом. Одному Богу известно, что тогда случилось бы. Моя жена очень смущена. Поэтому не вышла вместе со мной, чтобы сообщить вам эту новость. Кроме того, она была хорошо знакома с Донной Лэнгли — и как с человеком, и как с пациенткой, хотя я не имею права обсуждать с вами эти подробности. Случившееся повергло мою супругу в настоящий шок.

— Мой сын невиновен. — Я почувствовал, как внутри у меня все ощетинивается.

— Поймите, я не виню его за то, что он не хочет сознаваться. Прекрасно понимаю ситуацию, в которой он оказался. И я думаю, что Альберт Лэнгли знал об этом лучше кого бы то ни было. Поверьте, я не хочу бросать тень на вашу семью, но так всегда бывает в подобных случаях. Более того, если бы я сам в какой-то момент потерял над собой контроль и совершил бы что-нибудь преступное, то так же не признал бы впоследствии свою вину.

— Я говорил не о том, что он не признает свою вину. Я сказал, что он невиновен.

И снова Путман подавил смешок.

— Вы только подумайте, и мне еще приходится с вами спорить. Это просто невероятно. Послушайте, мы больше не нуждаемся в ваших услугах. Но я пришлю вам чек с оплатой за месяц. Я ведь разумный человек.

У меня возникло непреодолимое желание убить его, но еще больше мне захотелось повалить седого дурака на землю и протащить по густой зеленой траве. А потом, вдоволь насладившись этим зрелищем, я, наверное, все-таки убил бы его.

Но я не ударил Путмана, не стал хватать за горло или сбивать с ног. Просто повернулся и пошел к пикапу. Ярость буквально слепила меня. Наверное, поэтому я и не увидел Лэнса Гэррика.

Когда обходил прицеп, краем глаза заметил, что за ним кто-то прячется, но не успел вовремя среагировать. Скрывавшаяся там тень метнулась прямо на меня.

Я успел лишь отклониться вправо, поэтому первый удар пришелся не по носу, как явно метил нападавший, а в щеку. И хотя удар получился смазанным, боль была сильной, к тому же я не увидел другой кулак, который обрушился на меня через секунду. От удара по ребрам перехватило дыхание.

Я упал на асфальт, схватился за бок, начал корчиться и стонать. Подняв глаза, увидел стоявшего надо мной водителя Финли.

— Что, приятно, когда тебя бьют врасплох? — спросил Лэнс. — Теперь моя очередь смеяться!

Я судорожно хватал ртом воздух, и все равно едва мог вздохнуть.

Лэнс склонился надо мной — я почувствовал, как он задышал мне прямо в ухо.

— Хреновая история с твоим сынком, правда? Похоже, он весь пошел в тебя. Так что если его не посадят на электрический стул, лет через двадцать будете на пару мочить соседей!

С этими словами Гэррик плюнул мне в ухо.

Лежа на асфальте, я видел, как он, насвистывая что-то себе под нос, направился к своему синему «мустангу», сел в него и укатил прочь.

Всю обратную дорогу до дома я мучился от боли, причем живот доставлял мне даже больше страданий, чем синяк на лице. Я позвонил Натали Бондурант, но не для того чтобы выяснить, как можно посадить Лэнса за нападение. Просто хотел спросить ее кое о чем другом. Однако попал на автоответчик, пришлось задать свой вопрос и попросить перезвонить, когда у нее появится возможность.

Эллен встретила меня у входа и сказала:

— Привет, я только что разогрела для тебя обед…

И тут она увидела мое лицо. Я рассказал ей, что случилось. Не только о стычке с Лэнсом, но и о разговоре с Леонардом Путманом. Даже трудно сказать, что разозлило ее сильнее. Думаю, что Путман. Она знала, что в случае с Лэнсом я во многом был сам виноват. Несколько дней назад я ударил его, и теперь он просто рассчитался со мной.

Эллен завернула в полотенце лед и велела приложить к лицу. Пытался держать его, пока обедал. Жевать было больно, но я так сильно проголодался, что готов был потерпеть. Когда Эллен наливала кофе, кто-то тихо постучал в дверь кухни.

Мы переглянулись. По крайней мере мы знали, что Конрад не вошел бы без стука.

— Подожди, — остановил я Эллен и встал из-за стола. Отодвинув штору, увидел стоявшую на веранде Пенни Такер. Я отпер дверь — раньше мы редко закрывались на замок — и распахнул ее.

— Заходи, Пенни.

Она послушалась. Пенни была хорошенькой девочкой — миниатюрной, а ее кожа имела приятный оливковый оттенок, выдававший ее средиземноморское происхождение.

— Спасибо. А как Дерек?

— Неважно, — признался я. — Он в тюрьме. И судья отказался выпускать его под залог.

— Как тебе удалось пройти сюда? Здесь же дежурит полиция? — удивилась Эллен.

Я подумал, что Пенни, как в прошлый раз, потихоньку пробралась к дому каким-то обходным путем, но девочка ответила:

— Поговорила с полицейским, и он разрешил мне пройти.

Мы с Эллен переглянулись.

— Он должен охранять место преступления, а не оберегать нас от непрошеных гостей, — объяснил я.