Промысел божий

Всеслав очень любил море да и воду в частности. Но море – особенно. В первый же день, а, вернее, ночь пребывания в отеле его чуть не силой вытащили из тёмных, даже чёрных вод охранники, объяснив, что ночью есть опасность быть атакованным акулой – хромого английского Всеслава было достаточно, чтобы сложить слова найт, денжерос и шаркс в смысловую конструкцию. Он заверил их, что «айм би олл райт» и «айл донт би свим эт найт мор». Однако с этой ночи не прекращал свои ночные купания, опасаясь и избегая больше охранников, нежели акул. А ночное море наводило на него особый сладостный морок: погружаясь в абсолютно спокойные бархатные волны, Всеслав чувствовал себя необыкновенно счастливым и умиротворённым. Вероятно, так чувствует себя младенец в материнской утробе, и Всеслав всецело предавался этим ощущениям, лёжа на воде, раскинув руки и видя лишь незнакомые звёзды и избыточно опрокинутый в этих широтах месяц.

Jasmin бросила якорь (а вернее, зацепилась за один из множества тросов) возле огромного рифа, кишащего яркими рыбами. Вскоре риф также кишел и тушками туристов, нацепивших ласты и маски и в позе лягушек, распластанных в сметане, любующихся подводной жизнью. Всеслав облачился в свои фридайверские доспехи, получил «пропуск», как он называл процедуру продувки, посидев, зацепившись за якорный трос на глубине четыре метра и приступил к кайфу. Туристы с завистью и страхом наблюдали за ним свысока, а он уже гнался за скатом, а потом просто куролесил на глубине, наслаждаясь свободой и красотами. Он умел задерживать дыхание до шести минут, но, как нетрудно догадаться, ему этого было недостаточно. Известным пределом являлись 11 минут и он со временем намеревался его достигнуть.

Египетские инструкторы-арабы, пасшие туристов как баранов в одном месте, поначалу призывали его плавать неподалёку и не так глубоко, но, убедившись в его искушённости, прекратили свои попытки, предоставив этого «crazy Russian» самому себе.

Риф действительно был огромен. Высота его, наверное, была с пятиэтажный дом, потому Всеслав мог побывать почти у самого дна. Он увидел даже мурену, но, памятуя давний, ещё эйлатский инструктаж не заигрывать с ней и вообще делать вид, что не замечаешь, поплыл дальше, уже прочь от рифа.

Всплыв на поверхность, чтобы пополнить, словно субмарина, запасы кислорода, Всеслав опомнился, заметив, что отплыл от своего катера на изрядное расстояние. Когда они только прибыли к рифу, катеров было всего три, теперь же в том месте качались на небольшой волне уже с десяток посудин. Всеслав отдышался и, решив возвращаться, погрузился вновь, следя за нужным направлением.

Он уже казался самому себе Ихтиандром, когда, осматривая подводные горизонты, заметил знакомый лишь по фильмам силуэт. Увлечённый процессом плавания, он даже не сразу понял, что это акула. Сердце моментально скакнуло с места, будто испуганная лошадь, сразу сократив запас кислорода вдвое. Стараясь оставаться спокойным, Всеслав поплыл на спине, держа акулу в поле зрения. Хищница была далеко, и он гадал, каков её размер, работая ногами и не делая резких движений. Акула двигалась размеренно, держа курс правее Всеслава, и он уже было подумал, что обошлось, когда она резко метнулась в сторону и теперь плыла прямо на него. Сердце снова шарахнуло в два раза быстрее, и Всеслав понял, что нужно всплывать. И это было очень некстати. Акула приближалась, и Всеслав не мог повернуться к ней спиной. Теперь она смотрела без всяких сомнений именно на него. Волосы на затылке Всеслава зашевелились – картинка являла собой чёткое соответствие с многажды виденными фильмами ужасов. Он вертикально шёл к поверхности и тут впервые пожалел о том, что на нём моноласта, не позволявшая двигаться более маневренно на небольших скоростях. Акула стремительно приближалась и неожиданно оказалась вплотную к Всеславу. Размером она была добрых два метра. Он вытянул вперед руки, лихорадочно пытаясь понять, что делать дальше, а акула ловко обогнула его, очутившись за спиной. Всеслав попытался развернуться, это у него не получилось, но он уже оказался на поверхности. Жадно хватанув воздуха, он зашарил глазами вокруг, пытаясь понять, где акула. Сделав несколько судорожных вдохов, он поспешил нырнуть, так как понял, что увидеть перемещения акулы сможет только под водой. Нырнув метра на три, он тотчас развернулся вверх головой и принялся осматриваться. И сейчас же увидел акулу. Она снова плыла прямо на него. Следя только за распахнутым ртом, утыканным жутким кривыми зубами, Всеслав ждал приближения. На этот раз акула задела его боком. Он почувствовал шероховатую шкуру, скользнувшую по гидрокостюму с правого бока.

После очередного разворота акула ударила Всеслава своим носом в грудь – не больно, но ощутимо. Дальше её движения стали молниеносными: она резко разворачивалась, касаясь то ног Всеслава, то боков, то ударяя его хвостом, то снова мордой. Всё, что он мог, это отталкивать её руками. В какой-то момент он понял, что задыхается и, уже не заботясь ни о чем, рванулся вверх.