Промысел божий

– Не призрак. – Она подумала и добавила, протягивая руку: – И ты можешь меня потрогать – я не растаю в воздухе. Правда, я не люблю прикосновения.

Всеслав встал с табурета и уже потянулся рукой к оЙми, но замер:

– Но почему?

– Да не бойся. Не люблю и всё. А ты любишь, когда тебя, скажем, в метро хватают за рукав незнакомые люди, пытаясь спросить, как добраться до кольцевой?

– Не люблю, – согласился Всеслав и дотронулся до оЙми, пытаясь вспомнить, действительно ли он ни разу не притрагивался к ней. Он ожидал всего чего угодно и даже ощутил лёгкое разочарование: рука оЙми походила на обыкновенную девичью руку – гладкая кожа, тёплая на ощупь. Всеслав отступил к своему табурету, сглотнул, и пробормотал:

– Ничего не понимаю.

– Это и не требуется. Не заморачивайся. Я хорошо умею имитировать.

– То есть, можешь выглядеть и по-другому?

– Могу. Но предпочитаю выглядеть так.

– …неприметно, – сказал Всеслав, машинально сунул руку в карман, выудил игральную кость, рассеянно покрутил в пальцах, бросил на стол. Выпало одно очко. Всеслав оторвался от стола и чуть не свалился с табурета: оЙми преобразилась. Это даже была не она.

Посреди кухни стояла высокая и стройная девица, с длинными светлыми волосами, в шикарном красном платье до колен, точёные красивые ноги обуты в туфли на умопомрачительных шпильках. Красавица игриво покружилась на месте, давая Всеславу возможность полюбоваться собой. Грудь была аппетитной и гораздо большего размера, нежели у прежней оЙми. Девица остановилась. Накрашенные губы сложились в улыбку, блондинка подмигнула, обнаруживая длинные ресницы, и незнакомым – глубоким и бархатным голосом – спросила:

– Что, хороша?

Не дожидаясь ответа, вышла из кухни и, лишь прикрыв дверь, вновь вернулась в прежнем виде. Это снова была привычная оЙми, в джинсиках, блузке, волосы коротко стриженные, ноль косметики, ни одного украшения. Подошла к скамье, села, улыбнулась:

– А ты бы предпочел, чтобы я выглядела как та? – и она кивнула на дверь, за которой скрылась шикарная блондинка, будто это и правда был другой человек. Всеслав замялся, но ответил честно:

– Нет, не предпочёл бы. Я привык к тебе такой.

– Привычка, Слава, это плохой навык. Но в данном случае я рада ей. Потому что я себя именно так вижу. Ясно?

Всеслав кивнул.

– Ладно трепаться. Дело ждёт, – сказала оЙми, поднялась с лавки и поманила Всеслава за собой. Они вышли в дверь, ведущую в соседнюю комнату, рядом с террасой. оЙми указала на топчан, застеленный лоскутным одеялом, поверх которого лежала небольшая подушка.

– Укладывайся. И постарайся побыстрее уснуть.

– Уснуть? – удивился Всеслав. – Но я выспался!

– А я и не предлагаю тебе отсыпаться, – жёстко возразила оЙми и уселась вполоборота к столу, стоящему у стены. – Твои упражнения должны происходить во сне. Ты можешь мне сказать, что тебе снилось минувшей ночью?

Всеслав сел на топчан и задумался. Вспомнился какой-то дворец культуры, тёмная площадь. Четверо укурков. Явственно проступил запах гашиша. Сказал:

– Вроде метелил кого-то.

оЙми удовлетворенно кивнула и напомнила Всеславу училку за столом у доски.

– Только тебе это не снилось. Ты действительно был там. К слову, это очень далеко отсюда. Ты был там, и вернулся обратно. Правда, выбрал почему-то беседку.

Всеслав сглотнул – не верить оЙми он не мог, настолько вспомненный сон был реален, каждой деталью. Он даже вспомнил влажный запах ночного парка.

– Вот поэтому ложись и постарайся заснуть. И впредь никогда не уподобляйся людям, которые желают друг другу сладких снов. Отныне это не для тебя, – и она демонстративно сложила на груди руки, давая понять, что задание началось.

Всеслав разулся и улёгся на топчане. Поворочался, устраиваясь. Было жестковато, но терпимо. Он закрыл глаза.

Слова из меню были незнакомыми – то они казались ему написанными по-английски, то вдруг превращались в болгарскую пародию на русский, то мельтешили колонками цифр. Он сердито отодвинул его. Алёна же как ни в чём не бывало изучала свою папку коричневой кожи с витиеватым тиснением, шевеля губами. Всеслав с тревогой ждал официанта, не зная, что заказывать. Наверно, стоит небрежно попросить всё то же самое, что закажет Алёна. Она кажется завсегдатаем этого итальянского ресторана. Странное всё же место. Всё в каком-то деревенском стиле. Рядом с их столиком был возведен настоящий плетень, усаженный сверху крынками и чугунками. Он оторвался от созерцания и уткнулся в свою тарелку. Начал старательно вылавливать комки из манки, соображая, не заставят ли его съесть всё до последней ложки.

– Останешься? – спросила его Алёна. Он посмотрел на неё. Белый халат, внимательные глаза. Нет, точно заставят доедать всё. Хоть бы мама пришла…

– Слава, хватит валять дурака, – раздался знакомый голос: из-за кожаной папки на него смотрели насмешливые глаза Алёны. Нет, это была не она. Это…

оЙми ударила его папкой по голове:

– Да хватит уже! Вспоминай.

– Что вспоминать? – он сидел напротив неё в комнате. Здесь стулья были со старинными изогнутыми спинками, сидеть на них было гораздо удобнее, чем на табурете.

– Где ты находишься? Думай.