Пропала, или Как влюбить в себя жену

Выбросить бутылку в мусорную корзину у меня тупо не получается. Просто потому что она завалена доверху коробками из-под еды. Сверху еще две пустых бутылки из-под виски и вина. Перевожу взгляд на кухонную стойку, на которой стоит еще одна на половину выпитая бутылка виски. Правда, уже другой марки. Это как вообще понимать?! Одно хотя бы радует, судя по выброшенным коробкам – он что-то ест. И только сейчас до меня доходит очевидная вещь – не знает! Ничего он не знает о моем приезде! Знал бы – давно сам убрал бутылки, ну или нанял клининговую службу. Бестужев – чистюля. Я это точно знаю. Он любит вокруг себя красоту и чистоту. Это не показушность. Так на самом деле и есть. Просто… видимо, что-то его настолько доконало, что настал режим «по хрен на все». Что-то доконало… Ну-ну. Я ни капельки не Шерлок и даже не Ватсон, но сознание само дорисовывает картинку. Глеб готовил квартиру не к моему сегодняшнему приезду, а скорее всего сразу после прилета сюда или вообще еще до отлета. Возможно, надеялся на то, что когда-нибудь я все же сюда приеду. Например, вместе с ним, после его дня рождения, который он хотел отпраздновать вместе со мной в Москве. Но я дважды ему отказала. Нет, не так. Дважды проехалась по нему катком.

Люди, которым кто-то важен, «нарушением режима», как отмазкой – не парируют. У меня нет стопроцентной уверенности, но от чего-то я убеждена, что все бутылки – это результат двух последних дней. И вчера он точно был пьяный. Что он мне там писал «если припрет могу подрочить на фото. Я живую тебя хочу». А я еще сомневалась в его трезвости. И не зря!

Ощущение, что в груди жжет раскаленным железом. Ни вздохнуть, ни выдохнуть не получается. Ненавижу себя сейчас. Разве можно пить столько без последствий для себя? К горлу подкатывает тошнота от того, что я сделала сама того не осознавая. Сколько раз меня обламывал Сережа, сам того не осознавая? А ведь он был мне ничем не обязан. Он не был моим мужем. Да даже парнем. Что я при каждом обломе ощущала, когда сохла по нему? Даже вспоминать не хочу. А я Бестужеву – жена. Пусть до сих пор гребаная девственница, ну ведь жена. А что сейчас чувствует Глеб, нетрудно догадаться. Мне на него по фиг. По крайней мере, на его месте я подумала бы точно так же. В который раз удивляюсь его выдержке. Как? Ну как он не послал меня в задницу в последнем сообщении?! Хотя, какая к черту выдержка с таким количеством выпитого? От отчаяния хочется плакать. Навзрыд и громко. Только я вовремя себя одергиваю. Нет уж. Это ведь все поправимо. А вот моя опухшая морда от пролитых слез за несколько часов до его прихода – нет. Уж решила сделать сюрприз, мать его, так пусть хоть оставшееся будет исполнено так, как задумано.

И тут меня осеняет очередным неприятным осознанием. Он пьет, а кто за рулем? Водитель или сам Глеб? Теперь вздохнуть, как ни странно, получается. И дышу я слишком часто. Так, как будто пробежала два километра в былые года. На автомате хватаю мобильник и набираю Бестужева. Семь дурацких гудков и автоматическое «абонент не отвечает». Закрываю глаза и медленно считаю до десяти. На «десять» снова беру мобильник и нажимаю на вызов. Пять гудков и на шестой меня сбрасывают. Не знаю, то ли радоваться, то ли злиться. Скинуть ведь мог не он. Вопрос в том, говорит ли это моя бурная фантазия или это действительно может быть правдой. Сигнал смс не дает мне долго об этом думать.

«Я работаю. Вечером поговорим»

Ощущение, что это не мой Бестужев. Лаконично. Сухо. И… не так, как хотелось бы. Да, к хорошему привыкаешь быстро. А вдруг это все же не Глеб?

«А это точно ты?»

«Я. Мизинцем клянусь»

Улыбаюсь как умалишенная, осознавая, что это он. Живой и, видимо, вправда работает.

Ладно. Теперь точно непоправимого ничего не случилось. Печень же за парочку дней не посадить? Наверное.

***

Не думала, что мне придется прибирать. В последнее время мой максимум – вымыть за собой тарелку с чашкой. Вечный срач в одежде вообще мой верный спутник. Сейчас же я занялась самой что ни на есть уборкой. Эстет в Глебе однозначно жив, так как судя по количеству посуды в раковине, с коробочек он не ел. Уж лучше бы в них ел. Раковина забита настолько, что даже при отсутствии желания пришлось бы вымыть посуду. Просто потому что на такой кухне готовить невозможно. И, кажется, я поняла почему посуда не вымыта – посудомоечная машина сломана. Вот и весь ответ. Кухонная раковина – вот, пожалуй, то, что для меня не предназначено. Мягко говоря – неудобно. Однако упорство и энтузиазм исправить все в кратчайшие сроки, к счастью, победили.