Пропала женщина (сборник)

Джеффри вымыл рюмки в маленьком камбузе и прибрал в каюте. Они спустились в ялик, и на этот раз за весла сел Джеффри. Прилив подхватил легкую лодочку, и Джеффри лишь слегка подгребал, любуясь изящными линиями «Беглянки».

— Должен тебе сообщить, — сказал Артур, — что у тебя на роже расплылась глупейшая ухмылка.

— Очень может быть, — ответил Джеффри. — Не налюбуюсь на нашу «Беглянку»!

— Ох уж эти моряки, — насмешливо заметил Артур.

Глава 2

Кросс немедленно принялся разрабатывать план убийства дяди. Его не беспокоили угрызения совести — совесть его медленно и мучительно умерла в концлагере, словно нерв в прогнившем зубе. Он не испытывал к Холлисону ни привязанности, ни жалости, но не испытывал и неприязни. Ему стали чужды многие простые человеческие чувства. Сейчас Кроссом руководил только страх. Он видел слишком много смертей, вовсе не хотел умереть сам, а намеревался жить и наслаждаться всеми благами жизни.

Кросс не знал точно, сколько денег ему достанется после смерти дяди, но Холлисон был богат, а жил весьма скромно. Во всяком случае, его дом в Ричмонде не отличался роскошью: в прислуге было только двое — экономка и приходящая горничная. Собственно говоря, старик мог позволить себе гораздо более, шикарную яхту, чем «Беглянка», но Холлисон, создавший свое дело почти из ничего, знал цену деньгам и не был склонен сорить ими. Так что наследство обещало быть порядочным.

С самого начала Кросс поставил себе задачу рассчитать план убийства, как ходы в шахматной задаче, предусмотрев все возможные варианты. День за днем, сидя у себя в кабинете на фабрике, он перебирал их в уме. Беседовал ли он с людьми, нанимающимися на работу, разговаривал ли с заказчиком, диктовал ли письма — все это происходило как бы на поверхности его сознания. Въехав недели через две в свою прежнюю квартиру, он часами лежал, запершись, на диване, курил и обдумывал план убийства.

Главное — ему необходимо железное алиби. При каких бы обстоятельствах ни умер дядя Чарльз, Кросс и Джеффри автоматически попадают под подозрение как его наследники. И в первую очередь Кросс, поскольку племянник скорее убьет богатого дядю, чем сын — богатого отца. Это подозрение будет подспудно присутствовать в мыслях следователя. Поэтому убийство надо совершить таким образом, чтобы следствие с самого начала исключило Кросса из числа подозреваемых. А если у Джеффри алиби не будет, тем лучше. От этого план Кросса только выиграет.

Он спросил себя: «Каким условиям должно отвечать фальшивое алиби?» Во-первых, необходимо, чтобы время смерти было установлено как можно точнее. Об этом ему надо будет позаботиться. Тут нет ничего особенно сложного.

Затем нужны надежные свидетели, люди беспристрастные и по возможности солидные, лишенные эксцентризма; надо, чтобы они не были под хмельком, находились в здравом уме и доброй памяти. Их должно быть по крайней мере двое.

От свидетелей потребуется, чтобы они заявили под присягой, что подозреваемый не покидал их общества в течение всего того времени, когда могло совершиться убийство… Нет, это невозможно: время убийства надо определить заранее.

Можно подойти к вопросу с другой стороны. Свидетели должны знать — не предполагать, но знать! — что отсутствие подозреваемого в течение нескольких минут не играет никакой роли, поскольку он находился так далеко от места убийства, что физически не мог иметь к нему никакого отношения. Если, например, они в это время находились на расстоянии получаса езды на автомобиле от места убийства, отсутствие подозреваемого в течение пяти минут не имело никакого значения.

Короче говоря, чтобы получить идеальное алиби, ему надо как-то внушить двум здравомыслящим и честным свидетелям, что они были совсем не там, где находились на самом деле.

Это логически стройное рассуждение так понравилось Кроссу, что он наградил себя за него рюмкой виски. Но как воплотить эту мысль на деле, он не знал. Кросс нервно взъерошил волосы. Если бы можно было посоветоваться с Муссфильдом, его шахматным партнером в лагере. Он представил себе Муссфильда: сидит, развалившись в кресле, очки в стальной оправе сдвинуты на лоб, в толстых губах зажата гаванская сигара. Тот быстро что-нибудь придумал бы.

«Странно все же, — подумал Кросс, — как легко было убивать людей тысячами и как опасно сейчас убить одного».