Пропащие души. Явление тайны. Эвервилль

Джо-Бет открыла дверь. К перилам лестницы было прислонено нечто, и это могло быть только делом рук Томми-Рэя. В детстве он вечно мастерил для сестры игрушки из того, что попадалось под руку. Его куклы всегда улыбались. Теперь он соорудил новую: отец семейства, составленный из продуктов. Голова из гамбургера с продавленными пальцем дырками-глазами; ноги и руки из овощей; торс из пакета молока — его содержимое сочилось по прикрепленному между ног стручку перца и двум чесночным головкам. Джо-Бет рассматривала грубую поделку, а лицо-гамбургер глядело на девушку. Оно не улыбалось. Впрочем, у него не было рта. Только две дырки для глаз. Вытекавшая молочная сперма испачкала ковер. Мать была права Томми-Рэй потерян.

– Ты знала, что этот ублюдок вернется, — сказала Джо-Бет.

– Я догадывалась, что он вернется. Но не за мной. Я была для него просто утробой, как и остальные…

Из «Лиги девственниц»?

– Откуда ты знаешь?

Ох, мама… Да я с детства слышу об этом.

– Мне тогда было так стыдно, — сказала мать. Она закрыла лицо рукой; другая рука, по-прежнему сжимавшая нож, беспомощно повисла вдоль тела. — Так стыдно. Я хотела убить себя. Но пастор меня удержал. Он сказал, что я должна жить. Ради Господа. И ради вас с Томми-Рэем.

– Ты очень сильная, — сказала Джо-Бет, отвернувшись от мерзкой куклы. — Я люблю тебя, мама. Я сказала ему, что боюсь тебя, но я знала, что ты не причинишь мне вреда.

Мать подняла глаза — слезы медленно катились у нее по щекам — и не раздумывая ответила:

– Я убила бы тебя.

III

– Мой враг все еще здесь, — сказал Яфф. Томми-Рэй вел его по тропе, известной лишь местным ребятишкам, в обход по вершине Холма на уединенную площадку. Оттуда каждому, кто решался подняться, открывался прекрасный вид на Лорелтри и Уиндблаф.

Там они и остановились вдвоем, отец и сын. Небо над головой было беззвездное, внизу в домах почти не горело огней. На небо наползли тучи, а городок накрыл сон. Никто не мог их потревожить. Отец и сын беседовали.

– Кто твой враг? Скажи, и я разорву ему глотку.

– Сомневаюсь, что он запросто дастся тебе в руки.

– Не надо иронии, — сказал Томми-Рэй. — Не такой уж я и болван. Ты обращаешься со мной как с ребенком. Но я уже не ребенок.

– Тебе придется это доказать.

– Докажу. Я ничего не боюсь.

– Посмотрим.

– Хочешь меня напугать?

– Нет. Хочу подготовить.

– К чему? К встрече с твоим врагом? Скажи лучше, кто он.

– Зовут его Флетчер. Когда-то, задолго до твоего рождения, мы были партнерами. Но он обманул меня. Вернее, попытался.

– Каким бизнесом вы занимались?

– О! — Яфф засмеялся. Томми-Рэй слушал этот смех, и он ему нравился. У отца явно было хорошее чувство юмора — он смеялся даже тогда, когда Томми-Рэй не различал ничего смешного. — Каким бизнесом? Мы искали силу. Ее называют Искусством. Овладев ею, можно овладеть снами Америки.

– Ты что, издеваешься?

– Не всеми снами. Только самыми важными. Видишь ли, Томми-Рэй, я исследователь…

– Вот как!

– Да. А что можно исследовать в нашем мире? Безлюдные районы пустыни или тропические леса?

– Космос, — предложил Томми-Рэй, поднимая глаза к небу.

– Еще одна пустыня, — сказал Яфф. — Нет, настоящая и единственно важная тайна живет у нас в головах. Туда мне и нужно попасть.

– Но не так, как это делают психиатры? Ты хочешь найти способ забраться туда, так?

– Угадал.

– Искусство тебе в этом поможет?

– Опять угадал.

– Но ты сказал, что это сон. Сны снятся всем. Каждый человек может оказаться во сне в любое время. Просто взять и уснуть.

– Большинство снов — это вроде жонглирования. Люди извлекают свои воспоминания и пытаются привести их в некий порядок. Но есть другие сны, рассказывающие, в чем смысл рождения, что такое любовь и смерть. Сны объясняют, в чем смысл жизни. Я понимаю, это сложно…

– Продолжай. Мне интересно.

Существует море сознания. Оно называется Субстанция. И в этом море есть остров, что как минимум дважды является во сне каждому из нас — в начале и в конце жизни. Первыми о нем узнали греки. Платон зашифровал информацию о нем. Он называл его Атлантидой… — Яфф запнулся.

– Ты туда очень хочешь, да? — тихо спросил Томми-Рэй.

– Очень, — согласился Яфф. — Я хочу плавать в этом море, когда захочу, и выходить на берег, о котором рассказывали великие.

– Отлично.

– Что?

– Звучит отлично. Яфф засмеялся.

– Сынок, ты моя отрада. У нас все получится — я тебе говорю. Ты мне поможешь?

– Конечно, — ухмыльнулся Томми-Рэй. И добавил: — Что надо сделать?

– Видишь ли, я не могу всем открыть свое лицо. Я не люблю дневного света. Он такой… не таинственный. Но ты можешь действовать днем и выполнять мои поручения.

– А ты… останешься здесь? Я думал, мы уедем куда-нибудь вместе.

– Конечно, уедем. Потом. Но сначала нужно убить моего врага. Он сейчас слаб и ищет помощи. Он ищет своего сына.

– Катца?

– Да.

– Тогда нужно убить Катца.

– Не мешало бы. Если получится.

– Я уверен, что получится.

– Правда, нам следовало бы его поблагодарить.

– За что?

– Если бы не он, я до сих пор торчал бы под землей. Пока ты или Джо-Бет не сложили бы все воедино и не нашли бы меня сами… Из-за того, что сделали она и Катц…

– А что они сделали? Трахнулись?