Пропащий

В.: А как насчет тела? Может ли тело знать любовь?

Юджи: Оно себя не любит. (смеется) Здесь нет разделения.

В.: Значит, любви нет? (смеется)

Юджи: Вы хотите, чтобы я дал положительный ответ? (смеется) Я не хочу давать никаких умных ответов, дипломатичных ответов. Почему вы спрашиваете об этом… о любви?

В.: Человеческие существа одержимы ей.

Юджи: Очевидно, наши отношения не настолько любящи, поэтому мы хотим каким-то образом превратить их в любовный роман. И какое количество энергии мы вкладываем, чтобы превратить отношения в любовный роман! Это же целая битва! Это сражение! Это все равно что постоянно готовиться к войне, надеясь на мир, вечный мир. И устав от борьбы, вы соглашаетесь на эти ужасные безжизненные, нелюбящие отношения, мечтая и надеясь, что в один прекрасный день не останется ничего, кроме любви.

«Возлюби ближнего своего, как самого себя»… И сколько миллионов было убито во имя этого?

В.: Между любовью и сексом связи нет?

Юджи: Нет. В тот же миг, когда возникают приятные ощущения, возникает требование, чтобы это продолжалось и продолжалось.

*

Легко упустить те моменты в его речи, где он говорил о том, что у каждого из нас есть все для жизни и процветания. В бумажном варианте легко упустить то количество радости и смеха, которое вызывали его слова, несмотря на его богохульство против фальшивого бога под названием «надежда». Еще одна запись…

В.: Так как насчет всех остальных духовных идей, религиозных идей? Знаете ли вы о какой-нибудь традиции в…

Юджи: Я могу сказать одно. Все это ложно, я считаю, и сделало ложным меня. Поэтому не спрашивайте меня: «Как все они могут быть ложными?» Не это главное. Я не хочу быть представленным в ложном свете, потому что это не тот способ, которым я функционирую. Я пытался привязать все это к моему способу функционирования и я боролся, боролся… упорно боролся…

В.: Вы боролись?

Юджи: Это ни к чему меня не привело. Нет возможности отказаться от этого, потому оно создало вас.

В.: Что создало меня?

Юджи: Система ценностей создала вас. Поэтому у вас нет возможности освободиться от нее. Что бы вы ни делали для освобождения от своей системы ценностей, это лишь придает ей дополнительный импульс. Это единственная вещь, до которой я не додумался в то время.

Позже она, смеясь, сказала:

В.: Это достаточно безрадостно!

Юджи: Это не безрадостно! Как вы можете говорить, что это безрадостно! Это единственная вещь! Настоящая вещь…

В.: Это просто…

Юджи: Есть!

В.: Есть. Это не жестко. Это не что-либо. Это просто есть.

Юджи: Вовсе нет, вовсе не жестко. Вам бы хотелось использовать это слово, это придуманное слово «безрадостно». Разве это безрадостно? Посмотрите на это в этот момент! Чудесно! Я не пишу стихов. В следующий момент, когда я смотрю на вас, вы прекрасны, как океан. Возможно, более прекрасны, если у меня отсутствуют представления о том, что такое красота. Это нечто, понимаете, невероятное! Это все, что меня интересует, понимаете, нет нужды менять хоть что-либо.

*

Это к вопросу о том, почему мы разошлись. Думаю, просто наши отношения были для нас недостаточно значимы. Некоторые пары более удачливы: у них больше общих ценностей, и это делает возможным преодоление разногласий. В наших отношениях этого необходимого элемента не хватало. Полагаю, в моем случае отсутствовал и еще один непременный элемент – деньги. Когда бы я ни думал об отношениях, я всегда вспоминал слова физиономиста из Мадраса: «Он бесполезен для женщин». У меня никогда не было больше нескольких пятаков в кармане. Это было и благословением, и проклятием одновременно. Когда мне становилось грустно по этому поводу, я тут же с очевидной ясностью начинал видеть, как хочу, чтобы все было по-моему. Я ничего не мог с этим поделать. Работая с довольно богатыми людьми, я понимал, что деньги не решат моих проблем. Для того чтобы остаться с красивой женщиной, нужно было приложить столько же усилий, сколько для расставания с ней. А я становился ленивее с каждым днем.

В Париже я увидел сидящую в дверях женщину-бродягу. Заглянув ей в глаза, я увидел знакомый взгляд – отсутствующий, непостижимый, ничего не выражающий – взгляд Юджи.

Прогуливаясь вокруг горы на юге Индии, я наткнулся на кучу золы в поле. Сначала я подумал, что вижу сожженную метлу, но затем заметил в серой куче очень простой глиняный церемониальный сосуд и части костей, что указывало на место кремации. Это были останки деревенского бедняка, слишком бедного даже для того, чтобы позволить себе табличку с надписью, которые я видел в других местах. Через несколько дней на том месте уже ничего не было. Жизнь приходила и уходила, а что оставалось? Что было до этого? А как насчет после? Никто не знает. Жизнь, предав забвению очередной набор идей, отправилась дальше перетасовывать атомы.

Так существует ли на самом деле движение жизни? Юджи называл это «перетасовыванием атомов» – энергия, оживлявшая одну форму, уходила затем куда-то еще.