Пропащий 2 (СИ)

  На небольшом совещании решили начать с классики — бить в лоб без всяких там благородных изысков в стиле князя Святослава типа «иду на вы», чтобы в спокойно обстановке расчленить труп, ограбить и замести следы. То есть перебить охрану, уничтожить главаря, ограбить и сжечь арсенал, натравить мародеров для затирки следов и уйти. Фундаментом успешного разбоя являются точные разведданные, эту обязанность возложили на Хруста. Рептилоид кивнул, едва заметная улыбка людоеда шевельнула узкие губы — будет все и даже больше.

  Что ж, да здравствует геноцид и сопутствующие ему товары!

  Съезд — бандитская сходка! - конкурирующей партии «Рабочая демократия» проводится в помещении для релаксации, превращенного в актовый зал. Пальмы убраны, бассейн с подогревом осушен и засыпан, картины непристойного содержания на стенах упрятаны под гобелены, расставлены стулья, для руководства оборудована трибуна и президиум. Вообще, дом бывшего рептила высшей касты приведен в партийный порядок. Ну не может один из руководителей революции достоинства жить и работать во дворце тирана и кровососа зеленошкурого! Барельефы сбили, статуи убрали, цветники скосили и посадили травку. А предметы роскоши, которыми так любят окружать себя представители любой власти, до поры до времени сложили в обширный подвал. Не выбрасывать же! В многочисленных комнатах дворца расположились секретари и прислуга, охрана разбила палатки на лужайках. Братки продолжают съезжаться, периодически вспыхивают скандалы разной степени горячности, но до стрельбы и мордобоя не доходит. Все понимают, что так можно лишиться союзников и остаться ни при делах. А то и вовсе лишиться всего, включая жизнь, ибо свора набросится.

  Итак, дымят полевые кухни охраны, секретари и помощники самовыбранных (бывают другие?) депутатов шлифуют тексты выступлений, сами «народные представители» чинно занимают места. В зале стоит сдержанный гул — что-то обсуждают, рассказывают сплетни, бурчат на условия — стулья жесткие, неужели кресел не нашли? На что получают резонный ответ — так ведь революция же, коренная перестройка общества, история творится на наших глазах, а вы о стульях! Народ … нет, НАРР-РОД!!! страдает от беззакония и нуждается … да-да, именно нуждается в порядке и законности, терпит лишения и ждет прорыва, а вы о креслах. Разделите, так сказать, трепетные чаяния. И вообще скромнее надо быть, вы уже депутаты, а не бандиты с большой дороги.

  Председательствующий, дородный белошкурый в крапинку рептил, бывший лабазник, а ныне создатель и уважаемый руководитель партии «Рабочая демократия», восходит на трибуну, дабы провозгласить повестку съезда. Что-то там об итогах, борьба за права простолюдинов, не останавливаться на достигнутом, двигаться вперед и какие будут предложения. На гул и непонятные хлопки снаружи никто не обратил внимания. Однако шум усилился, хлопки становятся громче и подозрительно напоминают взрывы. Депутаты в зале начинают прислушиваться, некоторые встают с мест. Председательствующий рептил берет колокольчик, намереваясь призвать депутатов к порядку… с ужасным грохотом рушится кусок стены! В образовавшуюся брешь врываются звуки боя — оглушительные взрывы, визг осколков, вопли умирающих и раненых, беспорядочная стрельба и крики. Всю эту мешанину перекрывает рев моторов и гул турбин, сквозь которые слышны очереди из автоматических пушек. Остатки стены осыпаются, поднимая новые клубы пыли, сквозь мутную пелену видно, как взлетают на воздух квадроны охраны, горят строения и пылают дома. Среди дымных разрывов суетятся охранники, беспорядочно стреляя в небо, а где-то там кружится неизвестный летательный аппарат, обрушивая вниз град снарядов.

  Внезапно выстрелы стихают, шум двигателей уменьшается, словно нападающие поднимаются вверх. Спустя несколько мгновений раздается слабый хлопок. Меркнет солнечный свет, ослепительная вспышка озаряет землю, обрушивается огненный дождь. Зеленое поле, на котором располагался временный палаточный городок охраны депутатов, вспыхивает мгновенно и сразу, будто бумага, намоченная в бензине. Вырастает стена огня, жар врывается сквозь брешь в стене, опаляя депутатов. Те, что стоят ближе к пробоине, с воплями падают на пол, закрывая ладонями обожженные лица. Загорается одежда, тлеют паркетные полы, пересушенная ткань настенных гобеленов вспыхивает, как солома. Зал собрания наполняется дымом, огнем и криками. Перепуганные рептилоиды бросаются в глубь помещения, образуя плотную толпу вокруг президиума. Никто ничего не понимает, многие с испугом смотрят в пролом, но некоторые обращают взоры к председателю партии — уж не его ли «фокусы»? Однако партийный вождь стоит сам не свой, лицо искажено страхом, руки трясутся, в немигающих глазах стынет вопрос — кто стоит за внезапным нападением?